Мы никогда не обсуждали, что случилось с Наоми за годы пребывания в приемных семьях, но я не переставала верить, что однажды она сможет преодолеть свою травму и подружится с кем-нибудь кроме меня.
Некоторое время переписка сводилась к болтовне о незначительных мелочах, пока желание поделиться недавними событиями не стало особенно острым. Поэтому я в двух словах рассказала о знакомстве с Уиллом, упомянув свои чувства, которые с каждым нашим новым столкновением становились все более и более смешанными.
Точки, свидетельствующие о наборе сообщения, пропадали и появлялись несколько раз. Пауза затянулась, скручивая мой живот в приступе тошнотворного беспокойства. За три года я ни разу не усомнилась в способностях Нао, но теперь в воздухе сгустилось ощущение недосказанности, от которого было, мягко говоря, не по себе. Перед моим отъездом она ясно дала понять, что время предстоящего скитания слишком неопределенно, но ведь, как и любое событие в истории, все произошедшее быстро забывается, а значит, вероятность, что Каллахану по-прежнему есть до меня дело, с каждым днем все больше стремится к нулю.
В углу чата начался обратный отсчет, установленный Наоми – дополнительная мера безопасности, стирающая переписку до того, как ее смогут отследить.
Вот и все… Я вышла из системы, поставив блокировку, и погладила экран пальцем, а потом для чего-то стерла отпечаток рукавом толстовки. Местами ткань давно продырявилась, но это по-прежнему была моя любимая вещь в гардеробе. Мои нынешние подруги искренне считали, что с сиреневым и его оттенками в моем шкафу серьезный перебор, Голди даже помогала мне выбирать вещи других цветов. Но я одевалась так, а не иначе не просто так,
Мероприятие, запланированное в амфитеатре, давало городу возможность собрать некоторые средства в регулярно проседающий бюджет. Местные власти, конечно, заботились о том, чтобы дороги оставались ровными, а красота зданий на главных улицах не уступала той, что пестрела на рекламных брошюрах, завлекающих туристов. Однако единоразовые взносы спортсменов покрывали лишь часть потребностей, так что в оставшееся время мэру приходилось идти на маленькие хитрости, чтобы вытянуть из приезжих как можно больше денег для будущих возможностей.
– Почему всякий раз, как Пегги Франклин открывает рот, у меня в ушах начинает звенеть? – проворчала Голди, демонстративно ковыряя мизинцем в ушной раковине. – По-моему, я оглохла! – выкрикнула она, не особо церемонясь и ловя убийственный взгляд Пегги, направленный со сцены в нашу сторону.
– Замолчи! – прошипела я, мы и так уже привлекли слишком много внимания своим опозданием. – Давай уже просто найдем нам места.