Теневой клуб

Тайсон резко развернулся ко мне. Сумасшедшинка в глазах стала заметнее.

— Откуда ты знаешь?..

— Я их видел. Как-то вечером стал у тебя под окошком и увидел.

— Врёшь!

— С чего бы мне врать, Тайсон? К тому же — как иначе я мог бы о них узнать?

Тайсон лишь молча сверлил меня взглядом.

— Вот, значит, чем ты занимаешься всё время — делаешь куколок? — спросил я.

— А ты чем занимаешься — подглядываешь за людьми? — парировал он. — И вообще — это не твоё собачье дело! Не смей пялиться в мои окна!

— Почему, Тайсон? Тебе есть что скрывать?

— Просто держись от моих окон подальше и всё!

— Ты же шпионил за нами, вот и я решил пошпионить за тобой. И потом, я знаю о тебе ещё кое-что интересное, Тайсон.

— Что?

И глядя ему прямо в глаза, я сказал:

— Я знаю, что ты писаешься в постель.

В ту же секунду безумное выражение в его глазах сменилось чем-то таким страшным, чего я даже представить себе не мог. Словно зрачки Тайсона стали окнами в какое-то мрачное, населённое ужасами место, о существовании которого знал только он. Таким взглядом можно превратить своего противника в камень.

— Ты врёшь! — прорычал он, словно загнанный в угол зверь.

— Я видел, Тайсон. Я видел, как ты менял простыни. Видел пятна на них. Видел клеёнку. Я знаю о тебе всё, Тайсон.

— Это неправда! — взревел он.

Я молча смотрел на него.

— Ненавижу тебя! — заорал он. А потом добавил потише: — Не вздумай никому разболтать, потому что если ты...

— Тихо! — оборвал я его. — Значит так. Если ты никому не проронишь ни слова о Теневом клубе, я никому не скажу про твою клеёнку. Договорились? Ну?

Тайсон таращился на меня, не в силах произнести ни слова. Его кошмарные пустые глаза стали глубокими, словно колодцы, а потом в одно мгновение случилось страшное: как будто где-то в подвалах мозга Тайсона открылись все шлюзы. Он оскалил зубы, зарычал и бросился на меня, вцепившись мне в волосы и в горло, дерясь так, как нормальные мальчишки не дерутся. Вокруг нас тотчас же собралась толпа зрителей; по большей части они, как всегда, потешались над моим противником.

— Я убью тебя, если ты разболтаешь! — вопил Тайсон. — Убью-убью-убью-убью!

Я отшвырнул его от себя, но он тут же кинулся снова. Наверно, стоило бы врезать ему как следует, не знаю. Мне почему-то казалось неправильным бить Тайсона, и я всего лишь отталкивал его, а он всё бросался и бросался на меня, и в его волчьих глазах стояли слёзы.

Наконец, прибежал заместитель директора Грин и, схватив моего противника, встряхнул и прикрикнул: «Тайсон!» — как будто хотел пробудить того от дурного сна. В конце концов Тайсон успокоился, безумие оставило его.

— Что тут произошло? — спросил меня мистер Грин. Я пожал плечами.

— Ничего. Он просто накинулся на меня. Наверно, я нечаянно задел его шкафчик.

Мистер Грин поверил мне, потому что я всегда был хорошим мальчиком, никогда никаких проблем... У меня мелькнула страшная мысль: я мог бы сотворить любое безобразие, и оно сошло бы мне с рук. Меня испугало и встревожило то, как я манипулировал бедным Тайсоном. Я постарался отогнать эти мысли подальше.

— Хорошо, Тайсон, может, расскажешь мне, почему ты накинулся на Джареда?

Тайсон открыл было рот, как будто собрался выпалить всю историю, посмотрел на Грина, потом на меня, а затем уставил глаза в пол и буркнул:

— Он задел дверь моего шкафчика.

— Понятно. Пойдём-ка в мой кабинет, Тайсон, поговорим, — сказал мистер Грин и окинул взглядом собравшуюся толпу. — Кажется, я только что слышал звонок на классный час? Все марш, да поживей!

Толпа начала рассасываться, а Грин с Тайсоном зашагали по коридору. Тайсон оглянулся на меня: мы оба знали, что он у меня на мушке и ему с этим ничего не поделать. Я подмигнул противнику, а он бросил на меня тот самый взгляд, от которого можно обратиться в камень.

Думаю, в некотором смысле я и правда окаменел, только сделал это со мной не Тайсон, а Теневой клуб.

Лучшие друзья

В ту неделю, впрочем, как и всегда, большинство из нас прикидывалось, что не знает друг друга. Конечно, мы с Шерил всюду были вместе, но что касается остальных членов Клуба, то они лишь перемигивались, встречаясь в коридорах. Наша тайная дружба придавала сходкам в Стоунхендже особую атмосферу.

Однако к очередному собранию в пятницу во мне стало нарастать какое-то непонятное смятение. Тайсон, насколько мне это было известно, никому не проговорился о Клубе, никто из нас не был разоблачён, и всё же я подспудно ощущал — происходит что-то не то. Может быть, это чувство зародилось тогда, когда я сообщил Тайсону, что знаю о его ночных проблемах. А может, толчком послужил тот факт, что я подглядывал за Тайсоном, как какой-нибудь извращенец. А может, это случилось в тот момент, когда Тайсон назвал нас бандой. Как бы то ни было, я всё не мог избавиться от тягостного чувства, и в ту пятницу понёс его с собой в Стоунхендж. Казалось, за последние несколько заседаний руки мои совсем превратились в ледышки и ничто не могло их согреть.