Теневой Перевал. Роман Алексея Осадчука

Старейшина исполнил приказ без промедления. Глаза смотрят внимательно и настороженно. Кустистые брови сдвинуты к переносице. Морщины на лбу и щеках словно вырезаны ножом. Широкие ладони впились в подлокотники.

— А теперь рассказывай, — произнес я.

— Что рассказывать, ваше сиятельство? — спросил старик.

— Для начала расскажи о себе, — предложил я и с усмешкой добавил: — Только байку о том, что ты совсем маленьким мальчонкой прибыл в эти края, не повторяй. Ты сюда перебрался уже взрослым и сложившимся. В противном случае у тебя сейчас не было бы этого жуткого акцента. Детвора, она, сам знаешь, адаптируется очень быстро. Годик-два и калякают так, что от местных не отличишь. Вот! Вижу, тебе и слово такое сложное знакомо — «адаптация». Крестьяне такими словечками не разбрасываются. За обедом я уже успел понять, каким лексиконом они пользуются. Кстати, еще одно слово любопытное — «лексикон» — и по твоему взгляду понятно, что ты знаешь его значение. Вестонский ты явно по книгам учил, но уже во взрослом возрасте. Но судя по твоим рукам и движениям, ты не из тех, кто всю жизнь за чтением книг провел. Воина в тебе тоже вижу… Кто ты, Якоб Седой?

По мере того как я говорил, старейшина смурнел все больше и больше. Но взгляда не отводил. Спину выпрямил. Плечи слегка расправил. Несмотря на преклонный возраст, готов к бою. Образ крестьянского старосты потускнел. Сквозь него на мгновение проступило истинное обличье моего гостя.

— На что вам мое старое имя, ваше сиятельство? — произнес он своим сухим голосом. — Позабыто оно, да и человека его носившего уже давно нет. Умер он… Как и люди его знавшие. Так что беды вам от того не стоит ждать… Якоб я, Седой. Рано боги посеребрили мою голову. Вот и приклеилось прозвище…

Ладно. Не хочет сейчас говорить. Потом расскажет. Уступлю пока ему. На такого, как он, давить бесполезно. Льюнари мне так и сказала. А ее чутью я верю. Он либо сам откроется, когда доверять начнет, либо уже под зельями разговорится. В крайнем случае — пытки. Но это уже, если не намерен с ним дальше на одной земле жить в мире и согласии. Становиться врагами с этим Якобом Седым, или кто он там на самом деле, в мои планы не входило. Наоборот — мне с ним здоровые деловые отношения выстраивать надо.

— Про Скалигард тоже неправда?

— В этом не соврал, ваше сиятельство, — ответил он и коротко добавил. — И про воинскую стезю вы правильно угадали.

Я улыбнулся. Ну, о таком скрывать смысла нет. Здесь любой опытный мечник сразу заметит коллегу, даже долгое время притворяющегося крестьянином.

— Это не только я заметил. Мои ближние тоже в тебе воина разглядели. Причем не из простых ты. Такое сложно спрятать. Сам людей на службу нанимал или под стягом чьим-то ходил?

— Нет, — покачал головой он. — Не из знати я…

— А почему от господина ушел?

— Дык, нет его более среди живых, — грустно пожал плечами старик и тяжело выдохнул. — Как и жены и деток его…

— К-хм… — потер подбородок я. — А новому хозяину, занявшему место прежнего, ты служить отказался и отправился за лучшей долей в чужие края.

— Так и есть, ваше сиятельство, — кивнул старик.

— Давно это было?

— Давно…

— Почему в дружину к барону не пошел? — спросил я. — С твоими навыками он бы тебя сразу принял.

— Принял бы, — холодно ответил старик. — Да вот только клятву я дал, что мой меч лишь роду моего прежнего господина служить будет…

— И воин стал крестьянином барона ди Феста…

Старик лишь молча пожал плечами на мои слова. Он явно философски относился к данному факту. Видимо, за столько-то лет было время все обдумать.

— Хотя с другой стороны… — задумчиво произнес я. — Почему бы и не начать новую жизнь. И мечом уже махать не надо. Жизнью рисковать. Лучше ведь жениться на какой-нибудь молодухе. Детей нарожать. Хозяйство поднять. Тем более, что с твоими данными стать значимой фигурой в деревне ничего не стоит. Сперва старостой, а потом и старейшиной. Все-таки статус…

— Да с того статуса мороки больше, чем прибытка, — скривился Якоб и взмахнул своей широкой лапищей. — Чуть что не так, перед бароном кому ответ держать? Знамо кому, старосте. А барон этот сам по себе не подарок. Вечно норовит ободрать как липку на ровном месте. Чуть зазевался, глядишь, твою общину барон уже каким-то новым налогом или сбором успел обложить.

— Тут ты прав, — хмыкнул я. — За таким бароном глаз да глаз нужен. Особенно, если он контрабандой промышляет. Таскает теневые ресурсы на продажу мимо скупщиков Янтарной гильдии…

Из равновесия моего собеседника вывести не так-то просто. Вон, физиономия словно каменная маска. Шевалье Дюваля он в моем лагере уже срисовал. Понимает, откуда я черпаю информацию. Но это он так думает…

— О том, что местные дворяне со своими отрядами на фронтир и за Барьер ходят, то каждая собака в округе знает, — пожал плечами Якоб. — Но дела знати простых крестьян не касается. Где мы, а где они…

— Тут ты снова прав, — кивнул я. — Только вот и крестьяне своего тоже не упустят. Верно?

— О чем это вы, ваше сиятельство? — не очень искренне удивился старейшина.

Я улыбнулся.