Тени Аразры

- И всё-таки…

- Давай же!

Энтони нервно провёл ладонью по волосам, сосредоточился, и в его руках появились тарелки с поджаристыми бараньими отбивными.

- Ура! - восторженно выпалил Майкл, выхватил из рук друга тарелку и уселся на бревно.

- Слишком просто… - прошептал Энтони, садясь рядом.

- Да, брось! Вкусно же, - с набитым ртом произнёс Граф и с признательностью посмотрел на напарника.

Святоша жевал мясо, настороженно озираясь по сторонам. Он кожей чувствовал, что ничем хорошим их затея не кончится. И оказался прав: раздался хлопок, и перед напарниками возникли веши-воспитатели. Энтони попытался уничтожить тарелки, но не успел. Воспитатели в мановение ока сбросили его с бревна и прижали к земле. Майкла кинули рядом.

- Так, так, - раздался над ними ледяной голос Улича. - Игнорируем приказ?! Поднимите их! - Святошу и Графа поставили перед драгом, и тот продолжил: - Почему вы пропустили завтрак и обед?

Ученики быстро переглянулись, и Энтони ответил:

- Вы говорили о дипломатии, господин, и мы пришли к выводу, что единственный способ погасить возникший конфликт - устранить его раздражитель, то есть нас. Поэтому мы и не пошли в столовую, а…

- Достаточно! - раздражённо перебил его Улич. - Решили установить в Аразре свои порядки? Крайне самонадеянно! Придётся научить вас уму-разуму! Тащите их на поле! - приказал драг и исчез.

Воспитатели скрутили юношей и поволокли к тренировочному полю мимо столовой, из которой как раз выходили ученики. Увидев процессию, юные веши радостно зашумели и поспешили следом.

Весть о том, что Святоша и Граф будут публично наказаны, с быстротою молнии разнеслась по Аразре, и на тренировочном поле собрались едва ли не все веши. Толпа гудела, как расстроенный орган. Воспитатели приволокли Майкла и Энтони на середину поля, поклонились Уличу и отступили. Драг обвёл толпу высокомерным взглядом, и разговоры мгновенно смолкли.

- Святоша и Граф нарушили заведённые в Аразре порядки и понесут заслуженное наказание! - Драг задумчиво посмотрел на напарников, резко взмахнул рукой, и посреди поля появились два врытых в землю столба. - Привяжите их! - скомандовал он, и воспитатели кинулись выполнять приказ.

Они сорвали с Майкла и Энтони плащи и рубахи и привязали к столбам. Улич удовлетворённо кивнул, коснулся бледно-розового треугольного камня на золотом браслете, и в воздухе повисли две длинные витые плети. Драг указал на провинившихся учеников, и жёсткая кожа плетей со свистом врезалась в их спины. Напарники закричали от боли, и толпа загалдела, засвистела, затопала.

Улич рассматривал багровые полосы на коже Майкла и чувствовал, как по его собственной спине текут холодные капельки пота. Кровь Графа странным образом возбуждала и пугала его. Драгу невыносимо хотелось стереть Майкла в порошок, чтобы его руки никогда больше не ласкали совершенное тело Всемилы. Его бесило, что жена дрожит от вожделения, каждый раз, когда разговор заходит о мальчишке: щёки Милы краснели, коралловые губы приоткрывались, а в глубине голубых глаз загоралась страсть…

Майкл и Энтони давно перестали кричать, но Улича это не волновало: он заворожено смотрел на окровавленную спину Графа, разрываясь между желанием убить соперника и необходимостью сохранить будущих Теней Аразры.

Веши притихли, не понимая, почему экзекуция затягивается. Карион напряжённо всматривался в лицо драга: Святоша и Граф стояли на краю могилы, а тот всё не останавливал плети. Пальцы наставника яростно стиснули чубук, и трубка сломалась. Карион оторопело посмотрел на обломки, швырнул их на землю и решительно шагнул к драгу. Однако его помощь не понадобилась - рядом с Уличем возникла Всемила. Она подошла к мужу вплотную, положила холёную руку на его плечо и настойчиво произнесла:

- Ты увлёкся, милый.

Щека Улича дёрнулась. Он скользнул взглядом по едва прикрытой груди красавицы-жены, резко махнул рукой, и плети исчезли. Всемила одобрительно кивнула и хотела коснуться пурпурной броши на плече, но Улич перехватил её руку:

- Это лишнее.

Лицо драгны пошло красными пятнами, и, обиженно закусив губу, она исчезла. Сердце Улича сжалось: он догадывался, что его ждёт, и лихорадочно подыскивал аргументы, чтобы жена простила ему несдержанность.

- Мальчишек нужно подлечить, иначе они не смогут продолжить занятия, - приблизившись к драгу, с поклоном произнёс Карион.

Улич обернулся:

- Вот и займись этим. Приведи их в норму и отправь к Эйре. Думаю, сегодняшнюю порку они запомнят надолго.

Наставник оценивающе посмотрел на бездыханных учеников и осторожно заметил:

- Одному мне не справиться.

Драг поморщился и повернулся к воспитателям.

- Артур! Люций! Помогите ему! - приказал он и переместился в покои жены.

Всемила стояла у окна с маленькой серебряной лейкой в руке. Драгна отрешённо смотрела на пышный розовый куст в керамической вазе, не замечая, что вода из тонкого носика льётся на мраморный подоконник. Появление Улича вывело Всемилу из задумчивости. Она поставила лейку на подоконник, повернулась к мужу и раздражённо произнесла:

- Я требую развода!

- Но почему? - Волосы Улича зашевелились.