Тени Атлантиды

Теперь Усирзес шел между кострами мимо кхе-шийских воинов и наемников с иссиня-черной кожей, вдоль глинобитной стены города…

Губы жреца по-прежнему беззвучно шевелились. Одно звено заклинания он заменил другим, и хотя теперь все могли видеть его, но никто не останавливал и никому, казалось, не было до него дела. Наверное, попробуй даже Усирзес сам завязать разговор, ему бы не ответили.

Он сейчас чувствовал себя среди своих соплеменников как чужой среди чужих, как враг, тайком пробравшийся в стан врага.

«Но я не враг моему народу, — говорил себе в ту ночь Усирзес. — Это народ мой слеп и поклоняется богу, убившему своего брата. Оттого я и пришел сюда тайком: те, кто служит Истине, редко ходят торными дорогами».

Усирзес даже не попытался искать в лагере лиловый шатер Сенахта. Жрец знал: владыка не останется ночевать в походном шатре, если на то нет крайней нужды, и наверняка сейчас отдыхает во дворце наместника Туита.

Городские ворота оказались закрыты, а возле них стоял караул. Правда, можно было попытаться пройти через другие…

Усирзес сел на корточки у стены и задумался. Он еще не решил, как ему поступить, когда ворота со скрипом, настолько пронзительным, что его, наверное, было слышно на той стороне реки, распахнулись.

Жрец поднялся и подошел ближе.

Из ворот выехало несколько всадников. Тот, кто ехал впереди на пегой лошади, судя по всему, занимал высокий пост в кхешийской армии, а другие были то ли его слугами, то ли телохранителями. Одно Усирзес мог сказать точно: прежде этого человека он не видел. Лицо всадника закрывало забрало, поэтому понять, кхешиец он или варвар, было невозможно.

Человек на пегой лошади скользнул по Усирзе-су взглядом, обернулся и что-то негромко сказал ехавшему рядом слуге…

Прежде чем ворота закрылись, жрец проскользнул в город. Он вошел не таясь, но никто не обратил на него внимания: вряд ли враг мог забраться так далеко.

* * *

Туит… Маленький грязный город с узкими улочками, пропахшими рыбой, отбросами, немудреной стряпней. Город такой же древний, как сама пустыня. Туит стоял здесь всегда. Его жалкие глинобитные стены с начала времен смотрелись в воды Таиса, словно в живое зеркало…

Отойдя немного от ворот, Усирзес свернул и переулок: по главным улицам ходили патрули, а использовать магию в черте города было опасно.

Жрецы Черного Логова услышат его, попробуй он прочесть даже самое простое заклинание.

Усирзес не бывал в Туите прежде и сейчас, бредя по узким, затопленным тьмой улочкам, пытался наугад найти дорогу к нужному переулку.

Дважды он выходил назад к городским воротам, точно какой-то демон водил его по кругу… В другой раз он забрел в тупик, где царила кромешная тьма.

Двигаясь ощупью вдоль стены, жрец нашел плетеную калитку, толкнул ее, и она неожиданно отворилась.

Пройдя еще немного, Усирзес вдруг услышал, что звук шагов отдается со всех сторон приглушенным эхом.

Тогда он поднял голову и, оглядевшись, увидел, что находится на базарной площади. До нужного переулка оставалось всего несколько шагов.

Площадь была безлюдна и погружена во тьму. Неспешно обойдя ее по кругу, жрец вошел в переулок.

Здесь из десятков лавок его внимание привлекла лишь одна. На стене этой лавки между закрытыми окошками висел сколоченный из деревянных брусков щит с именем хозяина — Елиара и перечнем товаров, которые здесь можно купить:

Здравствуй, и соплеменник, и чужеземец!

Покупай у Елиара свежие фрукты и овощи!

Бальзам Елиара знают во всей Кхешии!

А так же

Услуги по составлению писем.

Ничего необычного для непосвященного человека в этой надписи не было. Однако Усирзес мог сложить из заглавных букв вывески совсем другое сообщение:

Здесь

Помнят

Бога

Усира…

Лавка занимала небольшой домик в два этажа, фасадом, как все и дома по соседству, обращенный в переулок.

За ставнями окон первого этажа было темно, зато на втором этаже в окне мигал огонек светильника.

Усирзес толкнул дверь. Как и следовало ожидать, она была заперта. Тогда жрец осторожно постучал условным стуком.

Усирзес не успел еще убрать руку, как в окне над его головой появился паренек.

— Тебе чего нужно среди ночи, добрый человек? — поинтересовался он.

— Ты сын Елиара?

Усирзес отступил на шаг от двери, чтобы видеть, с кем говорит.

— Может, и сын. Тебе-то что? — огрызнулся парень.

Но жрец понял, что угадал:

— Скажи отцу, что у меня к нему срочное дело.

На этот раз пришлось ждать долго. Наконец в окошке показалось доброе лицо толстяка Елиара. Он окинул взглядом сутулую фигуру Усирзеса, а затем посмотрел поверх его головы.

— Ночью мой товар дороже, — хмуро сообщил лавочник. — Сынок, впусти покупателя. Ну, добрый человек, что тебе нужно от Елиара? — спросил он Усирзеса, когда мальчик вышел из комнаты, притворив за собой дверь.

Усирзес, не сказав ни слова, снял жреческий плащ и повернулся лицом к свету.

Внимательные глаза Елиара скользнули по наколке. Лавочник кивнул, и Усирзес набросил плащ на плечи.