Тени былого

– Можешь не продолжать! – перебила Фанни сурово. – Я решила, что ты должна быть в полном авантаже. Расправь нижнюю юбку и возьми веер. И если ты посмеешь побежать, забыв про благовоспитанность, мне будет так стыдно…

– Пустите меня! Пожалуйста! Я же готова.

– Тогда следуй за мной, деточка, – вот так! – И Фанни выплыла из комнаты. Спускаясь по лестнице, она давала последние наставления: – Помни! Скромный реверанс, душечка, и протяни ему руку для поцелуя.

При этих словах она открыла дверь гостиной.

– А, ба! – сказала Леони.

Его светлость стоял у окна и смотрел наружу.

– Так моя сестрица не отучила тебя восклицать «ба!», – сказал он и обернулся к ней. Почти минуту он молчал и только смотрел на свою воспитанницу. – Дитя, отлично, – медленно произнес он наконец.

Леони присела в реверансе, торопливо объясняя:

– Я должна это делать. Потому что так велела мадам, а вы сказали, чтобы я все делала, как она будет говорить. Но, монсеньор, лучше бы я просто вам поклонилась! – Она изящно выпрямилась и подошла к нему танцующим шагом. – Монсеньор! Монсеньор! Я думала, вы никогда не вернетесь! Я так рада вас видеть! – Она прижала его руку к губам. – Я была послушной и терпеливой, а теперь вы меня увезете? Ну, пожалуйста!

– Леони!

– Да… но, мадам, я так хочу, чтобы он меня увез.

Эйвон поднял лорнет.

– Угомонись, дитя. Фанни, целую твои руки и стопы. Я почти удивлен чудом, которое ты сотворила.

– Монсеньор, по-вашему, я выгляжу хорошо? – Леони прошлась перед ним на цыпочках.

– Не то слово, дитя мое. Ты больше не Леон.

Она вздохнула и покачала головой.

– А мне бы хотелось по-прежнему быть Леоном, монсеньор, а вы понимаете, что такое – ходить в юбках?

Фанни бросила на нее испепеляющий взгляд и грозно нахмурилась.

– Натурально, я этого не знаю, моя прекрасная воспитанница, – невозмутимо ответил герцог. – Но могу вообразить, что после свободы панталон юбки кажутся стеснительными.

Леони торжествующе обернулась к Фанни.

– Мадам, он это сказал! Вы слышали! Он заговорил о панталонах!

– Леони… Джастин, я не потерплю, чтобы ты поощрял ее оплакивать… ее… ее панталоны, она и без того только это и делает. И не говори, не говори «а, ба!», Леони!

– Ты от нее устала, моя дорогая? Если не ошибаюсь, я предупреждал тебя, что она немножко взбалмошна.

Фанни сразу смягчилась.

– О да, и мы ее нежно любим! Я бы желала, чтобы ты оставил ее у нас подольше.

Леони ухватилась за рукав Эйвона.

– Вы ведь меня не оставите, правда, монсеньор?

Он высвободился.

– Дитя, постарайся быть более вежливой. Можно подумать, что у леди Фанни ты чувствовала себя очень несчастной.

– Да, монсеньор, очень. Нет, не потому, что она не была со мной добра, она была очень-очень добра, но я ведь ваша.

Над ее головой Джастин бросил на сестру насмешливый взгляд.

– Это огорчало тебя, дорогая? Леони, мне кажется, ты права. Я приехал за тобой. Она немедленно расцвела в улыбке.

– Voyons, теперь я счастлива. Куда вы меня увезете, монсеньор?

– В деревню, дитя мое. А, достойнейший Эдвард! Ваш покорный слуга, Эдвард.

Тихо вошедший Марлинг сухо ответил на поклон Эйвона.

– Мне бы хотелось поговорить с вами, Аластейр, если вам будет угодно.

– Но будет ли мне угодно? – задумчиво произнес его светлость. – Без сомнения, вы хотите поговорить со мной о моей воспитаннице?

Эдвард досадливо нахмурился.

– Наедине, сударь.

– Излишне, мой дорогой Эдвард, уверяю вас, – он небрежно погладил щеку Леони одним пальцем. – Мистер Марлинг, без сомнения, предостерег тебя, что я неподходящее общество для юных и… э… невинных, дитя?

– Нет-нет! – Леони вскинула голову. – Я все про это сама знаю. Ведь я не очень невинная, как по-вашему?

– Достаточно, Леони! – поспешно вмешалась Фанни. – Ты выпьешь со мной чашечку чая, Джастин? Леони будет готова сопровождать тебя завтра. Леони, душечка, я оставила в твоей комнате носовой платок. Будь так любезна, принеси его. И Эдварду тоже можно пойти с тобой. Да-да, Эдвард, прошу тебя! – Выдворив их из комнаты, она обернулась к брату. – Что же, Джастин, я сделала то, о чем ты меня просил.

– И превосходно, дорогая моя. Ее глаза заискрились улыбкой.

– И обошлось это не очень дешево.

– Не важно, Фанни.

Она нерешительно посмотрела на него.

– И что теперь, Джастин?

– Теперь я увезу ее в Эйвон.

– С кузиной Филд?

– Можешь ли ты в этом усомниться?

– С легкостью. – Она скривила губы. – Джастин, что ты задумал? У тебя есть какой-то план, я знаю. Но я верю, что ничего дурного ты с Леони не сделаешь.

– Всегда разумнее верить обо мне самому худшему, Фанни.

– Признаюсь, я тебя не понимаю, Джастин. Это несносно!

– Наверное, – согласился он.

Она подошла поближе и сказала нежно:

– Джастин, мне бы так хотелось, чтобы ты открылся мне.

Он взял понюшку табака и звонко защелкнул табакерку.

– Моя дражайшая Фанни, тебе следует научиться укрощать свое любопытство. Тебе должно быть достаточно, что я гожусь в дедушки этому ребенку, Вполне достаточно.

– Отчасти, пожалуй, но я так хочу узнать, какой у тебя план!

– В твоем желании, Фанни, я не сомневаюсь.