Тени былого

Не прошло и нескольких недель, как Леони направила свою лошадь в сторону Меривейла. Ее влекли леса, окружавшие старинный белый дом, и она въехала под деревья, с интересом поглядывая по сторонам. На ветвях уже развертывались почки, кое-где из травы выглядывали первые весенние цветы. Леони кружила между кустами и стволами, наслаждаясь красотой леса, и вскоре выехала к ручью, который журчал и пел на обкатанных голышах. У ручья на поваленном стволе сидела темноволосая дама, на пледе у ее ног играл младенец, а маленький мальчик в курточке, щедро вымазанной глиной, усердно удил в ручье.

Леони резко натянула поводья, виновато сообразив, что оказалась в чужих владениях. Первым ее заметил юный рыболов и крикнул даме на поваленном стволе:

– Маменька, поглядите!

Дама посмотрела туда, куда он указывал пальцем, и ее брови удивленно поднялись.

– Я очень сожалею, – запинаясь, сказала Леони. – Лес такой красивый… Я сейчас же уеду.

Дама встала и пошла по заросшей травой полянке, которая их разделяла.

– Вы правы, сударыня, и вам ни к чему уезжать. – Тут она заметила, что личико, затененное большими полями шляпы, выглядело совсем юным, и приветливо улыбнулась. – Не хотите ли спешиться, душенька, и немного поскучать со мной?

Растерянность исчезла из глаз Леони, а на щеках возникли ямочки. Она кивнула.

– S'il vous plaоt, madame[66].

– Вы француженка? Вы здесь у кого-нибудь гостите?

Леони высвободила ногу из стремени и соскользнула на землю.

– Но да, я гощу в Эйвон-Корте. Я… ба! – забыла это слово! Оп… опекаемая монсеньора герцога.

По лицу дамы скользнула тень. Она сделала движение, словно хотела заслонить от Леони своих детей. Подбородок Леони вздернулся.

– Я только это, мадам, je vous assure[67], и меня опекает мадам Филд, кузина монсеньора. Мне лучше уехать, да?

– Прошу у вас прощения, душечка. И буду рада, если вы останетесь. Я – леди Меривейл.

– Я так и подумала, – призналась Леони. – Леди Фанни мне про вас рассказывала.

– Фанни? – Лицо Дженнифер прояснилось. – Вы с ней знакомы?

– Я прожила у нее две недели, когда только приехала из Парижа. Монсеньор счел не convenable, чтобы я жила у него, прежде чем он подыщет даму, которая приглядывала бы за мной, вы понимаете?

В прошлом Дженнифер довелось на опыте познакомиться с понятиями герцога о том, что принято и что не принято, а потому она не поняла, но из деликатности промолчала. Они с Леони сели на поваленный ствол, а мальчик не отводил от них округлившихся глаз.

– Монсеньор, как я вижу, никому не нравится, – заметила Леони. – То есть очень мало кому. Леди Фанни, мосье Давенанту, ну и, конечно, мне.

– Так он вам нравится? – Дженнифер удивленно посмотрела на нее.

– Он очень добр ко мне, вы понимаете? – объяснила Леони. – А это ваш сын?

– Да, это Джон. Подойди поздоровайся, Джон. Мальчик послушно подошел, поклонился и, осмелев, сказал:

– У вас такие короткие волосы, сударыня!

Леони сняла шляпу.

– Такие красивые! – воскликнула Дженнифер. – Почему вы их остригли?

Леони замялась.

– Сударыня, можно я не отвечу? Мне велели ничего никому не говорить. Леди Фанни сказала, что я должна молчать.

– Надеюсь, причиной не была болезнь? – спросила Дженнифер с тревогой, оглядываясь на своих детей.

– Ах нет! – успокоила ее Леони. И вновь замялась. – Правда, монсеньор не говорил, чтобы я молчала про это. Только леди Фанни, а она не всегда поступает очень мудро, ведь правда? И наверное, она была бы не против, чтобы я сказала вам, ведь вы учились вместе с ней в монастырском пансионе, n'est-ce pas? Видите ли, сударыня, я только-только начала быть девушкой.

Дженнифер остолбенела.

– Простите, душечка, но…

– С двенадцати лет я всегда была мальчиком. Потом монсеньор нашел меня, и я была его пажом. А… а потом он обнаружил, что я вовсе не мальчик, и сделал меня своей дочерью. Сначала мне это очень не понравилось, а с юбками я мучаюсь до сих пор, но оказалось, что тут есть и много приятного. У меня много вещей, которые совсем мои, и я теперь благовоспитанная девица.

Глаза Дженнифер потеплели. Она ласково похлопала Леони по руке.

– Милая странная девочка! И долго вы будете в Эйвоне?

– Не знаю, сударыня. Как пожелает монсеньор. И мне приходится столько учиться! Леди Фанни обещала представить меня ко двору, мне кажется. Она очень добра, правда?

– Да, весьма большая любезность! – согласилась Дженнифер. – А как вас зовут, душечка?

– Я Леони де Боннар, сударыня.

– И ваши родители назначили Са… герцога вашим опекуном?

– Не-ет. Они уже давно умерли, понимаете. Монсеньор все сделал сам. – Леони взглянула на младенца. – Он тоже ваш сын, сударыня?

– Да, дитя мое, это Джеффри Молино Меривейл. Правда, он прелесть?

– О да! – вежливо ответила Леони. – Но мне редко случалось видеть совсем маленьких детей. – Она встала и подняла с травы свою шляпу, со страусовым пером. – Мне надо вернуться, сударыня. Мадам Филд разволнуется. – Она шаловливо улыбнулась. – Так похожа на наседку, понимаете?

Дженнифер засмеялась.

– Но вы приедете снова? Прямо в дом. Я познакомлю вас с моим мужем.