Тени (дилогия)

– Я поняла, – безнадежно вздохнула Дина. – К сожалению, мой дар не всегда работает в этом направлении. Я же не экстрасенс. Но я попробую.

– Отлично, – обрадовался Коломойцев. – Тогда один из моих людей завезет вам сейчас этот список.

– Сейчас? – ужаснулась Дина, торопливо приглаживая волосы.

– Каждая минута на счету, – напомнил следователь. – Вообще-то, мой человек уже стоит у вашего подъезда. Простите мою самонадеянность… Я был уверен, что вы согласитесь.

– Ладно, пусть заходит, – махнула рукой Дина. – Если мне что-то удастся увидеть, сразу вас наберу.

– Спасибо, Дина. Буду ждать звонка.

Коломойцев нажал отбой, а она понеслась в ванную и торопливо плеснула себе в лицо холодной водой. С отвращением взглянула на себя в зеркало и поспешно отвела глаза.

Хорошо хоть никуда выходить в таком виде не нужно.

К чести сотрудника прокуратуры, он ничем не выдал своего впечатления от представшей перед ним распухшей физиономии. Поздоровался, протянул конверт и поспешно ретировался.

Дина, зажав под мышкой пакет, отправилась на кухню. Срочно нужно кофе.

Следы утренней попойки Сонька, слава богу, убрала, даже записку оставила: «Динок, не раскисай. Ни один мужик этого не стоит. Я помчалась на работу, а то Димка нам все дело развалит».

Благодарно улыбнувшись, Дина поставила турку на огонь и стала варить кофе. Заставляла себя не думать о Евгении, Маркусе и прочем, что сейчас только мешало сосредоточиться.

Устроившись с кофе и сигаретами за столом, она распечатала конверт и уставилась на список. Кроме имен и фамилий, к некоторым позициям даже фотографии прилагались.

Коломойцев все-таки основательно подходит к делу, выкладывается на полную. Далеко пойдет, если будет продолжать в том же духе.

Ароматный кофейный дымок смешивался с сигаретным, погружая Дину в состояние, близкое к трансу. Она тупо смотрела на листки бумаги, лежащие на столе, и старалась отгородиться от реальности.

Забыть обо всем. Не думать ни о чем. Не стараться подключать логику. Вспомнить то ощущение, которые было во время кастинга на «Битву экстрасенсов». Не отсеивать ни одной мысли, какой бы она не была бредовой. Тогда собственная неуверенность помешала ей назвать правильный ответ. Но тогда на кону было не так много. Сейчас от Дины зависит человеческая жизнь.

При взгляде на некоторые фотографии в голове мелькали образы, которым она не могла найти объяснения. Но все не то. Это никак не было связано с виверами или предстоящим убийством. Просидев так несколько часов, Дина вздохнула и отправилась мыть чашку с засохшей кофейной гущей.

У нее снова ничего не вышло. Как всегда…

Вернувшись в спальню, она легла на кровать и тут же уснула тяжелым беспокойным сном.

***

Эжен де Монвуаз не успел на похороны отца.

Приехал через три дня после того, как тело графа торжественно сопроводили в фамильный склеп. Сразу по прибытии он направился туда и оказал отцу последние почести. Молодая вдова, с ног до головы закутанная в черное, старалась не показываться ему на глаза. Она даже нацепила на лицо густую вуаль, чтобы он не мог увидеть ее горящих ненавистью глаз.

Они встретились только за ужином, во время которого царило тягостное молчание. Семья покойного графа, состоящая всего из двух человек, сидела за огромным столом: сын на одном его конце, вдова – на другом. Она почти ничего не ела, лишь изредка приподнимала вуаль и делала глоток вина из серебряной чаши. В этот момент становились видны ее чувственные ярко-розовые губы.