Тени дня

И именно ему, было поручено, под прикрытием волнений в городе, напасть на банковское хранилище Волжско-Камского банка, и выгрести оттуда всю наличность и документы что хранились в сейфах. И свои и чужие.

И вот теперь Кондрат, несмотря на ранний час, стучался в тяжёлую дубовую дверь сестры, требуя её участия.

— Ну чего шумишь? — Елена накинувшая лёгкий халат, и ничуть не стесняясь гостя, распахнула двери с удовольствием оглядев широкоплечего мужчину. Тот конечно не дотягивал мощью до статей отца, но зато получил от матери определённое изящество в фигуре и лицо стопроцентного аристократа. — Верка! Подать нам кофе, и завтрак готовь. Крикнула княгиня, и качнула головой в сторону кресел. — Проходи, садись.

Дождавшись пока гость сядет, Села напротив, и внимательно посмотрела на брата.

— Ну, что там у тебя?

— Беда матушка. — Кондрат, несмотря на то, что был сводным братом, и даже пару раз посетил спальню Елены, никогда не пересекал черту подчинения в их отношениях, за что бы особенно ценим Еленой. — Подошли чисто, и охрана не рыпнулась, только в хранилище пусто. Ни монетки, ни бумажки. Всё вывезли, сявки легавые.

— Плохо. — Елена прикрыла глаза чтобы не выдать своих чувств. — Очень плохо. Как же успели ироды?

— Да вот так. — Крапива развёл руками. — Сторожа говорят, в первый же день, как начали трясти банк, так и вывезли всё до крошки. А тебя не упредили, так все же под арестом. Так и спали все вповалку в комнатах, до вчерашнего вечера, пока мусора не отъехали.

— А куда повезли?

— На Неглинную, в Госбанк.

— Да, оттуда не возьмём.

— Да взять — то возьмём. — Кондрат вздохнул. — Только вывезти не успеем. Вот ежели бы сразу сегодня ночью туда полезли, глядишь чего и выгорело. А сейчас, патруль на патруле, да летучие отряды. Вмиг набегут, да постреляют всех. Все ни за грош ляжем.

— Николай! — Чуть повысила голос княгиня, зная, что будет услышана, и когда Николай Утехин вошёл в комнату, приказала. — Отменяй билеты, и вообще притормози переезд. Без золота мы никому там не нужны. Будем выцарапывать своё. Готовь там адвокатов, депутатов да прочую морось. Пусть отрабатывают.

— Всё сделаю матушка. — Секретарь кивнул.

— И ты готовься. — Елена перевела взгляд на брата. — Собери ещё людишек. Готовь их, закупай стволы, да патроны. Боюсь, без этого не обойдёмся.

Российская империя, Москва, Кремль.

Утро первого августа и для Николая выдалось хлопотным и шумным. Проснулся он резко, словно в комнате включили свет, и некоторое время лежал, прислушиваясь к телу, но всё было вполне пристойно. Раны немного побаливали, но не сильно, а настроение вообще было отличным.

А затем началась дворцовая суета. Вначале ворвалась делегация врачей во главе с генералом Бурденко, который лично заполнил журнал процедур, и освидетельствовал ранения и их обработку. Затем стайка медсестёр, во главе с пожилой женщиной в медсестринском платье, но с выправкой бывалой статс-дамы, обиходили его вымыв и переодев в чистое бельё и новенькую форму, и только после этого аккуратно вынули и посадив в кресло-каталку, повезли по бесконечным кремлёвским коридорам.

Но привезли не к царю, а к уже знакомым дверям в «Малый приемный зал» у которого стояли два казака из Особой Сотни, тут же взявшие шашки подвысь, салютуя словно члену царской фамилии.

— Князь Белоусов! — Громко объявил шествующий впереди служитель, и когда он ушёл в сторону, Николай увидел сидевшую на троне царицу, в окружении ближников.

Не чинясь, Тасья встала с трона, и пересела в кресло у небольшого столика куда тут же подкатили кресло.

— Ты как? — Царица, внимательно посмотрела на Николая, отметив и относительно нормальный цвет лица, и подвижность глаз.

— Да, ерунда, государыня. — Николай улыбнулся. — Больше суеты. Бок навылет, ничего важного пуля не задела, плечо, тоже неплохо, а нога вообще ерунда — царапина. Думаю, через три-четыре дня сбегу. Для начала просто домой, а там глядишь и на службу начну ходить. Дел уж больно много. Кое-что без меня не решится. Но вы верно не об этом?

— Да, князь. — Царица чуть отрешённо смотрела как её фрейлины ловко сервируют стол чайным сервизом. — Поговорила я с Любавой… — она сделала долгую паузу. — Дура она конечно. Но ей простительно. Девица совсем молодая, желаний вагон да телега, а в голове ветер листья несёт. Но ты её не гони, и сам не бегай. Если что я ей укорот дам. Лучше пусть она на тебя обидится, чем всю жизнь в колодце топить. Да и не беда это. Наследник тебе благоволит, если не сказать больше. Царь-батюшка тоже тебя числит в первейших слугах своих. А Любава, побегает да перебесится. А не перебесится, так выдадим её замуж заграницу. Пусть там свой норов проявляет. Я легко променяю одну непутёвую дочь на преданнейшего воина. — Царица усмехнулась. — Потому что, как говорит мой лекарь, не ценить пролитую за себя кровь, — это плохой Фэн-шуй.

Они беседовали ещё полчаса, пока их не прервал сам Сергий первый, стремительным шагом вошедший в приёмную залу.