Тени и нити

— Тут ребятки доложили – солдаты из переулков слиняли. Говорят, осталось десятка два, да и те к домам жмутся и на наших никакого внимания, – объявила она.

Кажется, всем было что на это сказать, но первым заговорил контролер:

— Значит, нужно поскорей покончить со Стражем, пока народ не начал туда–сюда ходить. Не то снова найдет себе кого-нибудь особо психованного.

Заговор против Резиг–тара наполнил всех какой-то необъяснимой деятельной уверенностью. Поэтому не самый проработанный и надежный план начал энергично воплощаться в жизнь. Первым камнем преткновения стало спиртное – за два дня его запасы на Летке истощились практически полностью. В конце концов, удалось найти в подвале разграбленной аптеки травяную элтеру ядовито–зеленого цвета. «Горчит, но пить можно», – огласил вердикт Драммр и глотнул еще из початой бутыли. Потом вся команда отправилась на на бережную. «Черную бабочку» перевернули, избавили от мутной жижи на дне и перетащили поближе к мосту. На дорогу вдоль топкого берега, тут и там перегороженного уходящими в воду изгородями, ушел по меньшей мере час. Ночь уже, наверняка, перевалила за середину, и Драммр был готов уснуть без всякой выпивки хоть на голой земле под ярким оскалом луны. Специалист и профессор о чем-то долго спорили, рисуя тростинками на песке. Договорились и Овер ушел на мост. Там он пробыл, казалось, целую вечность. Пока его не было, полторы бутыли тягучей сладковатой жидкости пошли на согрев. Вернулся специалист совсем уставший, пробормотал, что-то вроде: «Сплел», – и перевалился через борт «Черной бабочки». «Может, всё-таки сработает», – подумал Драммр, наблюдая за тем, как сами собой закрываются глаза у Ненела из банды Змей, как ворочается на сырой скамье профессор, а Овер Мегри трясущимися руками поднимает бутыль.

В общем, заснули они быстро и без всяких дурацких мыслей, вроде: «Ни в коем случае не думай о том, зачем ты залез в плавучую воздушную лодку и пытаешься заснуть, ни о чем не думая». Это был очень долгий и трудный день. Превратившаяся в речное судно «Черная бабочка» медленно пошла по воде вдоль берега. Течение подхватило ее и понесло. Потом веревка, сплетенная из магии, остановившей на мосту жителей Треугольника, натянулась и лодку начало сносить поперек реки.

* * *

Маленький мальчик с рыжим хохолком на макушке стоял раскачиваясь и хлопал в ладоши. Темно–синие рукава его мантии блестели от меда. Жа–аж–жа–аж, ра–ер–ра–ра–ер–ра. Очень–очень долго по меркам ребенка стоял он так, шатался и тихо напевал. Внезапно тонкая зеленоватая свеча на столике вспыхнула. Мальчик закрыл ладонями лицо, потом осторожно выглянул из-за пальцев, и умчался, вопя: «Папа! Папа»!

Сон был таким сладостным, что специалист лишь потер плечи, отгоняя холод, и снова пустился в плаванье по водам сновидений.

Птички крохотные и щебетливые, с серыми крыльями и багряной грудкой, кружили у завешенного крупной стальной сетью окошка. Мальчик крошил хлеб на подоконник, бормотал заклинание, и крошки взмывали в воздух, а птицы ловили их на лету.

— Уносит, шрадовы потроха! Просыпайтесь! – кто-то кричал, бултыхаясь и фыркая.

Смысл происходящего вдруг дошел до специалиста, отогнав сон. «Черная бабочка» была еще в камышах у одной из Зеленых Крыс, но магическая веревка за ночь окончательно ослабела, лодку сорвало и теперь, пусть медленно, но несло вниз по реке. За бортом бултыхался Ненел, пытаясь задержать ее движение.

Контролер проснулся, поднял голову, выругался и прыгнул за борт. Специалист ухватился за торчащий кверху, остаток магнетического плетения. Скомкал и всадил в нос лодки, рассчитывая на сочащуюся голубым светом силу кинетических примитивов. Получилось не очень. Зато Драммр и Удавчик уже справились с «Черной бабочкой» – лодка начала двигаться в сторону острова. Лица у обоих были злые. Овер подумал даже полезть в воду помочь им. Но купаться совсем не хотелось. Было еще рано, и над рекой стелился туман.

Только выбравшись на берег, специалист почувствовал, что упустил что-то по–настоящему важное. Обрывки сна поблекли и теперь не казались правдивыми. Имя – вот что! Которым папа из сна звал мальчика. Его настоящее имя. Специалист даже ощутил его привкус на языке, но вспомнить не смог. Оно было длинным и опасным, как раскаленный металл, шипело и извивалось.