Тени и пыль

— За Фокси не волнуйтесь, с ней… все хорошо. Мгла, Спарки и Кларисса вернутся домой, когда вы исправите историю Земли. А Рокки, Вжик и… — она почему-то запнулась, — …и Дэйл, их вы встретите в прошлом. Спасатели переглянулись.

— Они уже добрались до машины?! — недоверчиво спросил Чип.

— Нет, — спокойно ответила драконесса. — Рокки и Вжик найдут машину в следующей реальности, Дэйл — еще через три мира. Просто все вы отправляетесь в один период, так что встретитесь на месте. Гайка моргнула.

— Ну конечно… — прошептала она. — Как я не догадалась! И с тобой мы впервые познакомимся в прошлом, верно?

— Верно, — отозвалась драконесса после долгого молчания. Ее голос легонько дрогнул. Чип прищурил глаза.

— Стоп. В записке было сказано, что машина времени уничтожена. Раз нам придется тебя замораживать, значит, мы — Спасатели — так и останемся в прошлом?! Драконесса развела крыльями.

— Не знаю. Правда, не знаю. Я же была заморожена. Что произошло потом, вам придется узнавать самим.

— А как же я? — вкрадчиво спросил киберкот. — Какая судьба ждет меня? Драконица вздохнула.

— Ничего не могу сказать. Простите. Опасность парадокса. Мы и так рискуем… Она присела и расправила крыло по снегу.

— Выгружайтесь. Пора за дело. Да, и Гайка… — драконша протянула мышке золотое кольцо и знакомый железный сундучок из пещеры — Береги эти предметы. Когда придет час… замораживать меня, оставьте кольцо и контейнер рядом, иначе петля окажется незамкнута и мир погибнет.

С трудом кивнув, мышка приняла бесценный груз. Следом за Чипом, Гаечка соскользнула по блестящей чешуе на крыло, соскочила на снег и… моментально провалилась с головой. Толстопуз, хмыкнув, длинным прыжком оказался рядом и аккуратно выудил спасателей когтями. Пока те отфыркивались и протирали глаза, киберкот усадил обоих себе на спину.

— Дай-ка догадаться, — мурлыкнул он, глядя на драконшу. — Ты спровадишь нас в прошлое, а сама преспокойно улетишь домой на освободившемся звездолете, так, мон шер?

— Нет, — спокойно ответила крылатая. — У меня здесь еще много дел. Чип напрягся:

— Что за дела? — спросил он с тревогой.

— Личные, — коротко ответила драконесса. — Ни вас, ни других… жителей Земли, они не затронут.

Однако, при этих словах глаза крылатой на миг блеснули таким бешенством, что у спасателей — даже у Толстопуза — шерсть поднялась дыбом. Больше не задавая вопросов, все трое отошли от драконессы на пару шагов. Та бросила на друзей взгляд, в котором читалась глухая, звериная тоска.

— Будьте счастливы, — негромко сказала драконица. — Вы заслуживаете счастья.

Больше не произнеся ни слова, она расправила мощные крылья и взмыла в небо, прямо на лету уменьшаясь в размерах, все меньше и меньше, пока окончательно не скрылась в туманной снежной дымке.

Глава 9

Когда потрясенная Фокси и ее друзья выбрались из туннеля, стояло раннее утро. Воздух благоухал тысячами ароматов, повсюду росли цветы. Обстановка была до того мирной, что казалось невероятным — всего в паре миль отсюда, под землей, таятся страшные следы войны из другого мира и времени. Подавленная Фокси молчала, так что первым тишину нарушил мокрый и грустный Энг.

— Вот и конец всем планам, — заметил он.

— Но это неправильно! — нервно возразила Фокси. — Так не должно быть! Брак рассмеялся.

— Кто-то явно с тобой не согласен, зверушка! Он обвел цветущие луга своими немигающими глазами.

— Синдроиды, — бросил коротко, указав тремя лапами разом в три стороны. — Охотники. Там, там и там. Нас пока не заметили, но скоро заметят. Фокси всполошилась:

— Где?! Не вижу!

— Конечно, не видишь, — усмехнулся синтет. — Ты же природная. Охотничьи дроиды спроектированы невидимыми для своих жертв. Летунья попятилась.

— Невидимыми?!

— Ну да, — кивнул Брак. — Их работа ловить повстанцев и незарегистрированных природных вроде тебя. Фокси моргнула.

— Так вот, как я попала в утилизатор!

— Точно, — синтет фыркнул. — Если б менталлы позволяли каждому зверю безнаказанно лакомиться фруктами, от садов скоро не осталось бы и воспоминаний. Летунья удивленно склонила голову набок.

— Но если вампиры едят только эмоции, зачем им сады?

— Как, зачем? — удивился Брак. — Если ты голодная природная зверушка, дома плачут детеныши, а рядом, прямо перед глазами, пышно цветут фруктовые леса, кусты ломятся от ягод, зеленеет сочная трава — что ты станешь делать, а, Фокси? Летучая мышка отпрянула.

— Но ведь звери знают, что в садах охотятся невидимые синдроиды!

— Именно, — кивнул Брак. — В том и секрет, что знают. Тут беспроигрышная игра, Фокси. Звери либо пробираются в сад, где их ловят и отправляют в утилизаторы, либо не могут на это решиться и исходят ненавистью к менталлам, из-за которых голодают детеныши. А что едят менталлы, помнишь?

— Ненависть… — прошептала Фокси. Синтет развел четырьмя верхними лапами.

— Все рассчитано, как видишь. Летунья умолкла и молчала целую вечность.