Тени исчезают в полночь

- Хватит сказать! - продолжил упражнения в русском Аль-Фатех. - Берите ваш последний желание и прощай!

По его знаку к клетке подошел бесстрастный стюард и побросал в нее принесенную одежду.

Как только Ольга и понуждаемые ею Бельмондо и Баламут натянули ее на себя, стюард сфотографировал их несколько раз. Затем не спеша выдвинул обращенную к запасному люку стенку клетки и бесшумно ушел.

Аль-Фатех, неприятно удивленный отнюдь не нервозной веселостью смертников, стоял и рассеянно смотрел в клетку. "Этих русских не поймешь, думал он. - Все так говорят".

- Можно, мы попрощаемся перед смертью? - прервала его мысли смешная в кроличьей шапке-ушанке Ольга. - Пятнадцати минут нам хватит.

Когда они истекут, открывайте дверь.

Аль-Фатех пожал плечами и, посмотрев на часы, упал в кресло напротив клетки.

Пленники сели на пол и начали смотреть друг на друга. Они давно уже поняли, что из клетки им не выбраться. Толстенные прутья, голову не просунешь, прикреплена десятком надежных болтов к полу. "Придется прыгать", - решили они еще полчаса назад. И объединенными чувствами принялись искать по курсу самолета более или менее надежную посадочную площадку. Но впереди не было ни озер, ни даже лесных массивов. Когда стюард швырнул им в клетку одежду, они почувствовали, что через двадцать две минуты впереди, в горах Памира, будет то, что им нужно - крутой (около семидесяти градусов) сверху и переходящий в пологий книзу гладкий скат, покрытый только что выпавшим снегом. Если аккуратно упасть на спины в верхней его части, не попав при этом на скалы и острые выступы, в изобилии торчащие из него, то вероятность выжить составит около одной десятой процента, или один шанс из тысячи.

"Этого вполне достаточно, - куражась, решили друзья. - Будем прыгать".

И стали тянуть время. Но, когда ровно через пятнадцать минут Аль-Фатех чуть приоткрыл с пульта управления запасной выход и сказал:

"Если через две минуты вы не выпрыгнете живыми, Али-Баба выбросит из самолета ваши обезображенные трупы", а потом ушел в свою гостиную, шансы их выросли на целый порядок - нисходящие потоки воздуха потянули машину вниз, и она начала резко терять высоту.

Взяв друг друга под локоть, смертники вы-, прыгнули в снежное безмолвие с высоты всего в пятьдесят метров. И тем самым спасли самолет - потеряв ровно двести двадцать килограммов, он перестал снижаться и потому не врезался в выросшую перед ним горную цепь...

8. Я бессовестно балдею с премиленькой Зазой. - Получаю инструкции и покупаю

вынужденную посадку

Я лежал безупречно пьяный в будуаре совершеннейшей грузинской красавицы. Сама красавица сидела на пуфике перед зеркалом голенькая и не спеша расчесывала свои дивные иссиня-черные волосы. Полные ее ягодицы чуть свисали с пуфика, и было ясно, что по мягкости им во всей Грузии не сыскать равных. Бродя по ним самоопределившимися один от другого глазами, я в который раз с грустью вспоминал расхожее мнение, что секс и алкоголь несовместимы...

И в это время мне в голову пришли финиковые пальмы. Поначалу я подумал, что мне грезятся оазисы Ираншахра, вокруг которого я маршрутил в далекие и прекрасные времена своей иранской экспедиции. Но, приглядевшись, я увидел на самой высокой пальме Аль-Фатеха, подвешенного к верхушке дерева за половые органы. Вдоволь полюбовавшись этой замечательной жизнеутверждающей картиной, я вновь отдался распоясавшемуся в крови алкоголю. Но последний не смог победить странных видений и я, помотав с минуту пьяной головой, снова начал вглядываться в пальмы, и скоро промеж ними и своими залитыми хмелем глазами предположил Ольгу...

- Ты сделаешь это! - сказала она, когда я смог, наконец, сфокусировать на ней свои пьяные гляделки.

- Аль-Фатеха подвесить за яйца? - вслух пробормотал я. - В полный рост. С завтрашнего утра начну вплотную. Вот только кончу здесь. Целый час ни хрена не получается - перепил, подлюка, хоть плачь. Все время полшестого...

- Какого Аль-Фатеха? - врубился в сеанс телепатической связи мелодичный голосок грузинской красавицы. - Ты что, милый, глючишь потихоньку?

- Ага, - пробормотал я. - Глючу.

- Ты бы лучше мужа моего подвесил! - прыснула Заза - так звали грузинскую красавицу. Нос у нее был точь-в-точь, как у Веры (одной из моих жен). - Правда, его почти не за что привязывать!

Но я найду тебе хорошую лупу!

- Пьянь болотная! - передала Ольга и, добавив что-то непонятное, но явно неприятное, прекратила связь.

Озадаченный ее откровенной ревностью, я выпил еще и принялся закусывать черной икрой из хрустальной салатницы.

- Сволочь ты! - почувствовал я голос Баламута. - У нас тут одна десятая процента, а он грузинское вино икрой закусывает. Плебеем был, плебеем и остался...

- Да ладно тебе, сноб несчастный! - передал я. - Давай рассказывай, чего надо.

- Мы тут над Памиром летим, - ответил уже Бельмондо. - Через несколько минут нас Аль-Фатех отправляет на жесткую посадку. Без парашютов. Если приземлимся без летальных осложнений, встречай нас в долине Пянджа.

- Само собой встречу! А если с летальными, то как хоронить? Есть просьбы по ритуалу?