Тени Лордэна

После каждой минуты боя контролировать заклятие становилось всё труднее, но Хромос продолжал усердно размахивать мечом, пока не почувствовал, что его концентрация достигла предела. Сделав резкий вдох, он стянул потерявшую стабильность энергию в грудь и сжал её в тугой клубок. Вместе с громким боевым кличем капитан отпустил его, и с десяток толстых электрических дуг вырывались из его тела, подняв в воздух густые облака пыли. Молнии шустро извивались, трещали и искрили, пытаясь ухватиться за кого-нибудь, но, потерпев неудачу, с треском и шипением ныряли в землю и уходили к сердцу планеты. Каждая из этих молний была способна убить лошадь вместе с сидевшим на ней всадником, до этого заставив их биться в яростных и мучительных конвульсиях. Благо в этот раз удалось обойтись без жертв, и по завершению хаотичной магической атаки Хромос, поправив съехавшие штаны, неспешно пошёл в сторону забора, где лежала его верхняя одежда. Теперь его тело снова было лёгким и свежим.

Организм каждого чародея, не зависимо от его желания, постоянно вырабатывал магическую энергию, которую он должен был тут же израсходовать или запасти внутри, где-то между сердцем и душой, правда точное местоположение последней до сих пор оставалось загадкой. Вместимость этого мистического сосуда у всех людей была разная, но у каждого имелся некий предел. Когда этот порог был близок, заклинатель чувствовал себя заполненным до краёв кувшином, через края которого вот-вот должна была выплеснуться кипящее масло. Оттого всякому чародею, будь то деревенская ведьма или великий эльфийский архимаг, была нужна регулярная разрядка, без которой он становился скрытой угрозой для своих близких.

Полностью высохнув, Хромос натянул поддоспешник и застегнул ремень с ножнами, с которого всё ещё свисали обрезки шнурков украденной сумки. Это был символ его неудачи, за которую он чувствовал вину и стыд, но которую не хотел просто так забывать. Вновь погрузившись в недобрые раздумья, капитан покинул тренировочную площадку и пошёл назад в Крепость. К этому моменту, все стражи уже успели пробудиться ото сна и по-черепашьи шастали по двору и укреплениям, сменяя караульных и выполняя поручения таких же заспанных командиров. По их лицам было заметно, что эти дела были им совершенно в тягость, но недовольный взгляд проходившего мимо капитана или капрала тут же придавал им бодрости и искреннего желания трудиться в поте лица, правда этот заряд энтузиазма потухал сразу же после ухода начальника.

Перед тем как отправиться в обеденную залу, Хромос забежал в свои покои и оставил там более не нужный меч. Затем он снова спустился на первый этаж и примкнул к колонам солдат, шедших на завтрак.

— И снова ты приходишь последним! — громко поприветствовал его Манек и помахал вилкой с обкусанной сарделькой, так что капли белёсого свиного жира мелким дождём полетели на соседей. — Садись скорее, а то еда уже остывать начала.

— Да-да, сейчас, — пробормотал Хромос, подбираясь к своему месту.

— А ты чего такой красный? — спросил Фелкис.

— Да так… Решил сутра сходить и немного размяться на площадке, — ответил Хромос, размешивая ложкой подсохшую кашу, на которой образовалась полупрозрачная плёнка.

— Так это был ты! — неожиданно завопил Адриль. — Я услышал гром и подумал, что вот сейчас-таки польёт с неба, а это оказывается твои проделки! Чёрт бы тебя побрал!

— И я тоже очень рад тебя видеть.

— Наш золотой мальчик, как всегда добр и приветлив, — вновь напал Адриль, громко чавкая при каждом слове.

— Ага, только ты это, главное не подавись, а то мы тебя спасать не станем.

— Это…кхе-кхе… да ну тебя…

Хромос ожидал, что Лормин как обычно вмешается, чтобы подколоть надоедливого смутьяна, но этого не произошло. Капитана Тисдо не было за столом, как и ещё двух офицеров.

— Мужики, а где Лормин, Одвин и Хейндир, — спросил Хромос, осматривая пустые места.

— Господин Уонлинг сейчас у себя в кабинете, — ответил ему Глосель, — вроде у него там какие-то срочные дела. Может позже поест или ему на место принесут. Лормина я утром видел, но он сразу же смотался в город, а куда именно я у него не спрашивал. Что же до Одвина… кажется, в последний раз я его видел дня три назад… а может и того больше…

— Да по-любому ночует у одной из его богатеньких любовниц, а сейчас сидит на стуле её рогатого муженька, жрёт лучшего быка с ярмарки, фаршированного жирнющими гусями, подданного на золотом блюде, и запивает всё энто дело с вином не менее чем двадцатилетней выдержки! Или какие он там истории обычно рассказывает?

— Вообще, звучит очень на него похоже, — подтвердил Тристан, и все капитаны дружно загоготали.

— Но всё же признайте, рассказчик из него хоть куда. Мне всегда интересно послушать о его новых похождениях, даже если все они с начала и до самого конца не более чем враки. Враки! Но зато какие!

— Бахвалиться он мастер, но толку с этого?