Тени лунных кратеров

– Бред? Но ведь в каждой секции своя четко направленная программа и это легко проверить!

– А если нет?

– Тогда мне здесь больше делать нечего. Я немедленно отправляюсь восвояси…

Элси заколебалась. С одной стороны, ей не хотелось больше в оранжерею, подспудно она сознавала правоту Тронхейма, с другой – она жаждала правды, хотя и боялась ее.

– Хорошо, – неуверенно произнесла она. – Давай проверим.

– Сейчас?

– Нет, давай попозже, когда все утихнет.

Джон Кэлкатт выполнил свое обещание. Магнитофон оказался достаточно миниатюрным, чтобы поместиться в кармане. Тронхейм проверил его возможности на различных расстояниях от источников звука. Запись получалась вполне удовлетворительной.

– Зачем вам такой маг, доктор? – спросил Кэлкатт, любуясь делом своих рук.

– Видишь ли, Джонни, у меня могут быть неприятности по службе, если я не буду предусмотрителен. Пожалуй, мне не избежать столкновения с директором станции, и лучше, если такой разговор будет записан.

– Охота вам связываться, док?

Эрих хитро сощурился.

– Что поделаешь? Как говорили древние греки: “Платон мне друг, но истина – дороже!” А люди науки – все служители истины, хотя каждый понимает ее по-своему.

Мисс Лумер уже ждала в его комнате. На столе появилась бутылка крепчайшего пуэрториканского рома.

– Где ты пропадаешь? – спросила она, нервно поглаживая висок.

Эрих пристально посмотрел ей в лицо.

– Судя по твоему виду, тебе не доставляет удовольствия предстоящая прогулка.

– Какое это имеет значение?

– Боюсь, что имеет. Там надо быть в лучшей форме. Давай-ка съедим по паре яблок, посмотрим какую-нибудь отвлеченную программу по телевизору…

Элси задумчиво оглядела выбранное яблоко, как будто мысленно пыталась проникнуть в его клетки, наполненные кроме приятного сока несвойственной им информацией.

– Неужели это все-таки возможно?

Они прошли по коридору и, минуя основные порядки оранжереи, остановились у первой секции. Эрих незаметно пустил карманный магнитофон, подготовленный к записи. Звякнули ключи, дверь распахнулась. Здесь мирно росли сотни помидор. Равномерно на стеллажах с питательной средой стояли этажами кусты. Зрелых плодов было немного. Элси облегченно вздохнула: тишина в секции была полной и глубокой.

– Где же ваши магнитофоны, мистер фантазер? – спросила она насмешливо.

– Пока дверь открыта, они выключены. Ты же видишь, здесь хорошая звукоизоляция, вход не блокируется автоматикой, а имеет английский замок. Прикрой дверь до щелчка. Вот посмотри.

Эрих захлопнул дверь, и сразу стало слышно монотонное бормотание:

“…Не упрямьтесь, это глупо. Есть высший смысл в подчинении воле старших. Она освобождает вас от мучительных раздумий и облегчает жизнь. Прислушайтесь к своему внутреннему голосу, к своему инстинкту. Не задумывайтесь о своих поступках: жизнь однообразна, стоит ли помнить, что было с вами вчера…”

– Это твоя программа, Элси, – хмурясь, сказал Тронхейм и дотронулся до ее плеча.

– Что? Что ты сказал? – встрепенулась она, стряхнув липкую паутину дремоты. – Прости, я, наверно, не выспалась.

– Я говорю, пойдем, – Эрих раскрыл двери отсека. – Ты слишком чувствительна к этой программе.

– Думаешь, гипноз?

– Ты еще сомневаешься? Стоит тебе услышать этот голос, и ты впадаешь в транс. Пожалуй, лучше, если ты не будешь все это слушать.

– Нет, я должна убедиться.

Они переходили из одной секции в другую. Программы не отличались особым разнообразием. В девяти секциях росло только три вида плодов: помидоры, яблоки и огурцы. Каждый из видов растений, по-видимому, подвергался предварительному воспитанию последовательно в двух секциях, а в третьей закреплялись его наследственные качества. Наиболее тонко в психологическом отношении была составлена программа для огурцов. Бессмыслица, подчеркнутая тревожной игрой света, сменялась теплым лиризмом и задушевностью; тихий шепот – леденящими душу вскриками. Здесь явно чередовались звуковые записи из вестернов с записями классического наследия, которые, в свою очередь, переходили в гипнотический шепот.

К концу осмотра Элси была совсем подавлена, и Тронхейму пришлось потратить немало усилий, прежде чем она заговорила. Потом они сидели в номере и понемногу тянули ром.

– Нет, сегодня даже пить не хочется. – Элси отставила кофейную чашку. – Я пойду к себе, Эрих. Надо все осмыслить по-новому и что-то решить.

Тронхейм не стал ее удерживать. Пить ему тоже не хотелось. Теперь, когда он убедился, что гипотеза стала явью, на него навалилась усталость пережитых здесь дней, да и посещение опытных секций не прошло бесследно, подспудно действовал гипноз программ, хотя и в меньшей степени, чем на мисс Лумер. Эрих разделся и завалился в постель.