Тени Монолита

Шаг, второй… Становится довольно-таки тепло по контрасту с холодной погодой. Близкий «трамплин» слегка толкает меня сбоку, но разряжаться не спешит. Далековато я от него для разряда. Превращенная в пепел почва скрипит под ногами. В спину завороженно глядят сталкеры, забыв про свои детекторы. У меня детектора нет, но он мне и не нужен. Я приседаю, осторожно проводя руками над горячим пеплом и так, в приседе, продолжаю перемещаться гусиным шагом. «Жарка» близко, лицо уже обжигает, но комбинезон и костюм держатся и тело пока не ощущает жары. Обходим, обходим… Руки скользят над пеплом… Ага, вот ты где! Я снимаю с пояса контейнер, открываю его и осторожно трогаю им пепел. Между корпусом и крышкой контейнера вспыхивает красный свет. Закрываем! Теперь медленно повернуться, пройти мимо «трамплина» и на выход.

Год назад я примерно на такой же поиск смотрел, широко раскрыв глаза и удивлялся, как это люди на ровном месте поднимают артефакты. Теперь вот сам научился, причем без детектора. Термические аномалии и артефакты вообще к активным детекторам (а такие сейчас почти у всех) очень чувствительны и легко ими дестабилизируются. Тогда незадачливому сталкеру очень повезет, если он отделается ожогами. А если не повезет, то… Видел я однажды, как примерно в такой же ситуации человек потерял над собой контроль и дернулся не вовремя. Секунд десять он после этого бегал. Тот еще цирк был. Потом упал и все еще продолжал гореть.

Воздух после жары в аномалии кажется очень холодным. Я снова надеваю бронежилет и запихиваю контейнер в карманчик разгрузки.

— Что взял? — спрашивает долговец, державший мой автомат.

— «Кристалл» небольшой. Сотни на три потянет, если у вас на базе прайс не менялся, — отвечаю я.

Три сотни — хорошее число. Удобно длится на троих. С ребятами нужно поделиться. Как-никак помогли. Правила раздела, кстати, очень просты. Треть выручки получает тот, кто арт увидел, треть — тот, кто его поднял, и треть — сопровождение. Так что долговцам на ровном месте обломилось по полсотни. Ну а я патронов парабеллумовских к своему МР5 возьму, порасстрелял за последнюю неделю. Тоже, значит, не зря сходил.

Четверо мародеров глядят на меня широко открытыми глазами. Их удивление можно понять. Приходит какой-то мужик, идет в аномалию и поднимает арт, что называется: «с руки». Не каждый день такое увидишь. И не каждый день у тебя в наглую уводят из под носа довольно дорогую вещь. Но сколько они тут ходят? А прохода не заметили… Все по-честному.

— Больше не лезьте туда, — говорю я их старшему. — Ничего в пределах досягаемости нет. Ближе к краю, за «жаркой», лежит «грави», подсветить его можно, но не взять. Даже не пытайтесь, если жизнь дорога.

…

Мы с долговцами ушли. За спиной размахивали руками мародеры и о чем-то спорили. Полезут туда, или не полезут? Наверное все-таки полезут. Впрочем мне-то какое дело? Я их предупредил, значит свое дело сделал. Долговцы на ходу ощупывают внимательными взглядами кусты у дороги. До ворот института метров двести и нас оттуда давно заметили.

…

Шульга в ответ на мои вопросы лишь качал головой. Знаком ему был только Дегтярь, да и то шапочно, по Янову. После разговора я отправился вместе с ожидавшими меня в коридоре долговцами к местному торговцу. «Кристалл», как я и ожидал, был оценен в три сотни. Рассчитались сразу же. Долговцы отвалили в бар, праздновать нежданную удачу, а я начал укладывать в рюкзак коробки.

— Здоров, Студент! — прозвучал сзади знакомый голос.

— И тебе не хворать.

Я обернулся. Ко мне, улыбаясь, подходил сержант Крюков. Хотя нет, уже лейтенант. Вон, по одной звездочке на погонах. Мы пожали руки.

— Здравия желаю, товарищ младший прапорщик! — громко сказал я.

Торговец хмыкнул.

— Обидеть хочешь?

— Никак нет, товарищ микромайор!

— Вольно! Какими судьбами?

Я пожал плечами и ответил:

— Да так… Шел мимо, подняли арт. Дай, думаю, зайду, выручку вам тут сделаю.

— Да, вон два балбеса только что отмечать ломанулись. Но ты же не за артами сюда пришел? Наверняка дела какие-то.

— Так ведь и ты мне вряд-ли поможешь. Дело там старое и никто про него толком ничего сказать не может. Тебе фамилия Мессер знакома?

— Это не фамилия.

Я чуть не уронил коробку с патронами.

— В смысле? Ты его знал?

— Знал. Это его первая кличка. Но он же давным-давно погиб.

— Пойдем-ка, обсудим. Хотя бы в тот же самый бар…

К ребятам, с которыми мы взяли арт, уже село на хвост еще человек пять. Три столика были сдвинуты вместе и там намечалась пьянка на всю сотню. Из-за стойки во всю таскали бутылки и тарелки. Мы пришли как раз к смене караула.

— Заодно и пообедаем, — сказал Крюков. — Ты садись где хочешь, сейчас я возьму пару тарелок.

Он ушел к стойке, а я сел за столик в углу, лицом к дверям. На меня оборачивались. Один из долговцев что-то шептал другим, кивая в мою сторону. Рассказывал, как я «ведьмины пальцы» обыскивал. На меня косились с уважением, однако с разговорами никто не лез. И то хорошо… Чисто у них тут, видимо, наряд убирается. Не то, что у Ганжи. Там пока Комми хозбанду не вздрючит — никто не почешется.