Тени огня

Чародей сотворил заклинание, и к будущим каменным пугалам устремился фиолетовый полупрозрачный шарик.

«Ненавижу магию!» – успел подумать Гога, еще сильнее сжимая ладонь Эдуарда, который от боли и ужаса сильно зажмурил глаза. Шарик же угодил прямо в грудь силачу и вспыхнул ослепительным светом. От удара, как круги по воде, тело и одежда «гнома» начали неумолимо превращаться в гранит. Когда окаменела кисть, сжимавшая ладонь Марицкого, изменения начали происходить и с «эльфом». Но совершенно иные. Несостоявшийся филолог весь медленно покрылся древесной корой, а кое-где даже проступили тонкие прутики с зелеными листьями. В результате на поляне появилась скульптурная композиция, символизирующая единство живой и неживой природы. Однако единение «эльфа» и «гнома» оказалось недолговечным. Едва завершившись, процесс пошел в обратную сторону. Сначала прежний облик вернулся Марицкому, потом ожил Гога, а вызвавший все эти метаморфозы фиолетовый шарик, отделившись от хрустального кристалла, отлетел к своему создателю, угодив «скульптору» в голову.

Черный колдун слишком поздно сообразил выставить защиту против собственной магии и опоздал – он сам превратился в кусок гранита, спирально обвитый толстой лианой. Со стороны казалось, будто длинная растительная змея пытается задушить камень.

– Что случилось? – Эдуарду наконец удалось высвободить руку из железных тисков «гнома».

– Похоже, он подавился собственным заклинанием.

– Разве такое возможно?

– Ты чем-то недоволен?

– Не знаю, – неуверенно пожал плечами студент.

– А я знаю. Нам надо срочно в лагерь.

Когда Мишка вернулся после удачной вылазки, парень ужаснулся.

«Где он их столько понабрал?! Тут же целая армия!»

Человек двадцать окружили Шагрида, оттеснив его от защитного купола, возле которого сейчас стояли две темные фигуры в балахонах и несколько бойцов, готовых броситься на троицу обреченных, как только рухнет непроницаемая прозрачная стенка. Черные колдуны как раз подбирали ключик к магии Пуарта. Они так увлеклись, что прозевали появление отмеченного тенью огня. Видимо, Страж серьезно осложнил им задачу.

Проведя беглую оценку ситуации, чемпион кантилимских игр поспешил на выручку легионеру. Тот уже едва держался на ногах, но никто из наемников не рисковал приблизиться к рундайцу на опасное расстояние. Судя по десятку неподвижных тел, разбросанных от места, где находились женщины, до нынешнего заточения Шагрида, враги имели веские основания вести себя осторожно.

Врезавшись в гущу воинов, Сомов, орудуя сразу двумя мечами, с помощью телекинеза нанес удар по одному из огарцев. Черного колдуна отбросило на второго чародея. Парень надеялся, что это даст некоторый выигрыш во времени.

Внезапность, яростный напор и мастерство чемпиона кантилимских игр сделали свое дело. Кольцо разомкнулось, и врагу пришлось сражаться теперь уже с двумя мастерами клинка, одного из которых нельзя было убивать.

– Спасибо, – поблагодарил рундаец. – Не пойму, кто из нас телохранитель?

– Ты МОЙ телохранитель, значит, я несу за тебя ответственность. А сейчас давай к нашим.

В этот миг ухо резанул пронзительный звук, словно лопнула гигантская струна.

– Что это? – спросил Мишка.

– Купол! Его больше нет! – крикнул Шагрид.

Время кончилось. Михаил бросился к женщинам, но путь ему преградила дюжина бойцов. Сомов отбросил телекинезом одного, второго и вдруг почувствовал полное физическое истощение. Слишком много энергии было потрачено в этой схватке, а человеческие возможности, какими бы уникальными они ни являлись, не безграничны.

Сомов замер в пяти метрах от своих людей. Он видел Руену, яростно выпускавшую огненные шары, которые гасли прямо в двух шагах от нее, Мариту, прижавшую к груди кинжал, и побледневшего Пуарта, подобравшего чужой меч.

«Неужели я ничего не могу для них сделать?!»

Взгляд отмеченного тенью огня остановился на черном колдуне, который говорил что-то одному из наемников. Когда огарец красноречиво провел большим пальцем возле горла, в Мишке будто что-то надломилось.

– НЕ СМЕТЬ!!! – закричал он не своим голосом.

Многократное эхо, которого в лесу просто не могло быть, повторяло приказ в течение десяти секунд. Наверное, для того, чтобы он дошел до сознания каждого. Затем наступила внезапная тишина – будто кто-то воспользовался дистанционным пультом и выключил звук. Еще через пару секунд раздался грохот падающего оружия. Наемники разом опустили руки, начали бросать на землю щиты и мечи, кто-то даже пытался избавиться от доспехов. Бой прекратился, словно его участники внезапно осознали старую библейскую заповедь «не убий» и решили истово ей следовать.

Шагрид с нескрываемым удивлением посмотрел на Михаила.

«Нужен ли такому телохранитель?»

Когда же его подопечный пошатнулся и едва не упал, опершись на плечо легионера, рундаец получил положительный ответ на свой вопрос.

– Твое бессмысленное чародейство на нас не действует, чужак! – среди наступившей тишины голос огарца прозвучал чересчур громко. – Мы и без помощи никчемных людишек довершим начатое.