Тени прошлого

– Да какой повод. Подвернулся случай, вот и выпили.

– Откуда пойло?

Солдаты нахмурились, опустили головы.

– Я задал вопрос, – заявил Бутаев.

Бойцы молчали.

– Понятно. Своих не сдаем, так?

– Товарищ старший лейтенант, а вам не приходилось в училище бухать? – задал неожиданный вопрос Быстров.

– Что? – Ротный усмехнулся.

– Пить в увольнении или в роте?

– С каких это пор рядовой получил право задавать подобные вопросы своему начальнику?

– Ну а если не по-военному, а по-человечески?

– Приходилось, если по-человечески. А что?

– И вы ни разу не залетали?

– Залетал и за это, между прочим, на губе сидел.

– А товарищей своих, с кем бухали, сливали командованию?

– Вот ты как повернул, Быстров. Не пройдет. У меня своя служба. Сейчас я твой начальник.

– Это получается так, я начальник, ты дерьмо, – тихо проговорил Шанин.

Бутаев повернулся к Козыреву.

– Ты погляди на этих клоунов, Миша. Они нас с тобой развести решили.

– А что, нормальная тактика. Лучшая оборона – это нападение.

– Нападение? – Ротный поднялся, обошел стол, сблизился с солдатами.

Те вжали головы в плечи.

– Не бойтесь, бить не буду.

– Это знаем. Вы не трогаете солдат. В отличие от командира пятой роты. Тот замордовал уже весь личный состав. Да еще по пьянке играет на баяне, а солдат заставляет плясать, – сказал Шанин.

– Ты мне зубы не заговаривай! Откуда взяли самогон?

Вновь молчание.

– Ладно. Я сам скажу. Дружки из ремроты с вами поделились. Они выгнали пойло через дистиллятор. Так?

Молчание.

– Фамилии дружков назвать?

Молчание.

– Не вынуждайте меня!.. – Бутаев начал терять терпение.

Быстров поднял голову:

– Да, мы выпили, товарищ старший лейтенант, нарушили дисциплину и за это готовы понести наказание. А где взяли пойло, кто дал, извините, не скажем. Западло это.

– В натуре клоуны. Похмелье поди мучает?

– Никак нет, – в один голос ответили солдаты.

– В ваши годы редко у кого похмелье случается. Но это дело наживное. Сначала с утра потянет на пивко, потом на рюмку водки или стакан вина. В конце концов вы без спиртного головы поднять не сможете, так и будете лежать в собственной блевотине.

Шанин ухмыльнулся и спросил:

– Это вы по собственному опыту знаете?

Быстров толкнул его.

– Заткнись, придурок!

Ротный уставился на Шанина.

– Борзый, да? А для таких типов и наказание соответствующее. У нас в сортире два очка забиты, да?

Солдаты переглянулись.

Быстров поморщился и сказал:

– Три.

– Так кто, по-твоему, Шанин, вычистит сортир?

– Да уже ясно.

– Не слышу ответа.

– Мы.

– В десятку! Так что переодевайтесь в химзащиту, берите инструмент, какой определите сами, – и вперед. Срок вам – сутки. Взводному доложите, я приказал. Вопросы?

– Никак нет!

– Но если скажете, кто дал самогон, отменю приказ.

– Разрешите идти чистить сортир? – спросил Шанин, оставив без внимания реплику ротного.

– Идите. Бог вам в помощь!

Солдаты довольно четко повернулись и вышли из отсека.

Бутаев прикурил сигарету.

– Нормальные пацаны, – сказал он и выпустил облако дыма.

– Нормальные, – согласился Козырев. – Не слишком ли ты с ними строго? Ведь их в роте засмеют.

– Не засмеют. Эти могут постоять за себя. Вот увидишь, им еще помогать будут. Ладно, с этим разобрались.

– В парк?

– Да чего там делать? Взводным мешать? А где, кстати, наш писарь? Завтра же политзанятия.

– А может, сами конспект напишем?

– Сдурел?

– Не надо заставлять Сангулова.

– Кто же напишет? Губаханов? Он, пожалуй, такой конспект заделает, что все охренеют. У него до сих пор Польша и Болгария входят в НАТО, а не в Варшавский договор.

– Если власть верховная за ум не возьмется, то скоро так и будет.

– Не будет, Миша, никогда. Неужто Союз не удержит какую-то Польшу?

– Кто знает, Гена.

За палаткой что-то громко ухнуло.

Бутаев вскочил со стула.

– Граната?

– Если только наступательная РГД и где-то в помещении.

– Сортир! Точно!

Офицеры выбежали из палатки. Рядовой Быстров, весь в дерьме, тащил из общественного туалета земляка, выглядевшего точно так же. Из сортира несло дымом.

– В чем дело? – крикнул Бутаев.

Быстров вздохнул:

– Промашка вышла, товарищ старший лейтенант.

– Гранату в очко бросили, придурки?

– Нет, взрывпакеты, связку из трех штук.

– На хрена?

– Дерьмо внизу как бетон, хотели раздолбить.

– Что с Шаниным?

– Ноги!

– Что ноги?

– Осушило.

– Он что, вместе с взрывпакетами влез в очко?

– Никак нет. Его положить на кровать надо.

– Куда? Вы себя видели со стороны?

– Никак нет.

– Так посмотри на друга.

– Твою мать! – проговорил Быстров. – Надо же так уделаться. Но у Шанина ноги…

– Тут клади, ближе к умывальнику. Дежурный!

У палатки стоял дневальный и давился от смеха.

– Отдыхает, товарищ старший лейтенант! Я за него.

– Шланг тащи, отмывать придурков будем. Второму дневальному передай, чтобы за плацем и штабом смотрел. Пусть предупредит, если начальство появится.

– Так взрыв слышно было только вблизи. Даже танкисты не выходили, а в штабе…

– Рот закрой и выполняй приказ!

– Есть!

Дневальный принес шланг, привинтил один конец к крану, другой держал в руке.

– Начальства нет? – спросил Бутаев.

– Никак нет!

– Давай, отмывай собратьев по несчастью.