Тени прошлого

До третьего острова мы добрались почти одновременно, решив проверить травянистую тропку на прочность. Она с честью выдержала испытание. Теперь нам не надо было ждать, когда кто-то один пройдёт по созданной природой гряде, что в разы повысило скорость передвижения.

Петляя по лабиринту островов, мы медленно приближались к драге. Приноровившийся к условиям местности проводник уже не нащупывал жердью дорогу. Вооружившись ей, как саблей, он сшибал торчащие повсюду поганки и делал это не ради развлечения, а дабы спасти нас от мучительной смерти. По его словам, грибы питались органикой, опутывая жертву гифами, предварительно одурманив её ядовитыми испарениями. Спасти от миазмов могли только специальные противогазы с тремя и более уровнями защиты. У нас таковых, естественно, не было, так что приходилось надеяться на проверенный многими сталкерами способ: ввести мутантов в состояние ступора, нанося урон их плодовым телам.

Одна из бледно-розовых шляпок угодила в притаившуюся за травяной кочкой аномалию. Активированная грибом гравитационная ловушка с шумом, больше похожим на разгоняющуюся электричку, затянула в эпицентр росшие неподалёку пучки рогоза и кривые деревца. Чудовищная сила с треском перемолотила растения на сотни мелких и крупных частиц, раскрутила в образовавшейся воронке и с громким хлопком выбросила за пределы ловушки.

Мы едва успели рухнуть в траву. Похожий на копьё кусок тонкого ствола пролетел надо мной, а над Байкером просвистела шрапнель из разбитых в щепки камышовых стеблей. Болото мгновенно наполнилось грохотом, треском и скрежетом. Казалось, мы угодили в эпицентр артподготовки. После каждого «взрыва» болотная жижа громко ухала и с аппетитным чавкающим хлюпаньем охотно всасывала в себя ливень из древесных обломков, комьев земли и пучков вырванной с корнем травы.

Не знаю, сколько длилось это безумие, но вдруг наступила звенящая тишина. Я пошевелился, стряхивая с камуфляжа землю, приподнялся на руках, посмотрел по сторонам. Повсюду, насколько хватало глаз, из болота торчали древесные стволы и ветки. Куски дерева с протяжными скрипами, медленно погружались в булькающую трясину, наполняя воздух болотными газами.

Дышать становилось всё труднее. Я потянулся к сумке с противогазом, но едва прикоснулся к пуговице клапана, как слева от нас раздался оглушительный рёв и на Байкера бросилась появившаяся словно из воздуха тварь. Ростом под два метра, она сильно смахивала на сушильщика: такие же длинные руки с непомерно большими кистями, лысая, похожая на дыню, голова, мощные ноги. Вот только ротовой аппарат представлял собой огромную присоску с расположенными внутри подвижными роговыми зубами и тремя большими выростами по бокам.

Когтистая лапа вспорола пространство там, где только что находился Байкер. Сам сталкер с криком «Болотная гнусь!» уже завершал кувырок. При этом он снял оружие с предохранителя, переведя его на стрельбу очередями, и, когда привстал на колено, «калаш» в его руках ожил.

Сухой треск очереди, запах сгоревшего пороха и яростный вопль раненого мутанта вывели меня из ступора. Я тоже сорвал автомат с плеча, всадил несколько пуль в зеленоватое тело чудища. Заметив краем глаза движение на два часа по воображаемому циферблату, сфокусировал взгляд на том месте, но ничего не увидел, кроме стены из камыша и рогоза. Цепная реакция саморазряжающихся аномалий чудом не задела этот оазис болотной флоры, и теперь он отвлекал внимание, шурша на ветру пожелтевшими листьями и скрипя сухими стеблями.

Я снова сосредоточился на монстре и медленно двинулся по кругу: ноги слегка согнуты в коленях, приклад тесно прижат к плечу; короткая очередь на два-три выстрела, доли мгновенья на корректировку прицела – огонь! – опять несколько чувствительных толчков в плечо, секундный перерыв – огонь!

Байкер тем временем в очередной раз увернулся от атаки мутанта и чуть ли не в упор всадил ему в бок остаток магазина. Зеленоватую кожу будто вспороли тупым ножом. Тварь закричала, переходя на визг. Из рваной раны фонтаном брызнула бурая жидкость, а потом полилась похожая на гной жёлтая слизь.

Я снова заметил какое-то шевеление в бочажном травостое, но не придал этому значения. А зря! Секунду спустя оттуда выскочили четыре мутантских детёныша. Ростом в треть взрослой особи, они с рыком, больше похожим на писк, бросились на защиту матери.

Я высадил в их сторону почти все патроны. Фонтанчики грязи вспухали рядом с когтистыми лапами, трассеры чертили красные линии над головами меняющих цвет бестий, исчезали в зарослях болотной травы, где с шорохом падали, срубленные шальными пулями, коричневые початки рогоза и золотистые метёлки камыша.

Двадцать выстрелов – и все мимо! Ни одна из пуль не достигла цели. Детёныши оказались слишком проворными. С кошачьим шипением они сбили меня с ног и буквально втоптали в грязь.