Тени прошлого

Как и ожидалось, на следующий день все газеты опубликовали фотографию Джоанны Лэнгли, снимающей белые кружевные брюки, чтобы попасть на Аскот, и то ли «Мейл», то ли «Экспресс» напечатали их целой серией – вот уж действительно стрип-комикс. Мы все шутили на эту тему, и большинство из нас еще меньше стали воспринимать Джоанну всерьез, а надежды миссис Лэнгли потонули еще глубже. Но скоро все это перестало иметь какое-нибудь значение. Я так и не узнал, попыталась ли Джоанна поговорить с матерью о своих сомнениях. Если и попыталась, то большого эффекта это не возымело. Вскоре после описанных событий пришло приглашение на ее бал за городом, от имени миссис Альфред Лэнгли. Оно было напечатано на белой открытке, такой твердой, словно вырезанной из мореного дуба, и с настолько глубоко вытисненными буквами, что в них можно было провалиться. Думаю, большинство приглашенных ответили положительно. С характерным для англичан цинизмом все мы сочли, что на развлечения этого вечера родителями будет потрачено много денег, поэтому стоит сходить вне зависимости от того, что мы думаем об их дочери. Лично я, конечно, симпатизировал Джоанне и открыто признаюсь, что ждал этого вечера. В наше время, когда подобные мероприятия случаются все реже и, на мой искушенный вкус, все неразличимо похожи одно на другое, могу лишь вообразить, какие сюрпризы приготовила миссис Лэнгли, чтобы развлечь нас. Не сомневаюсь, этот вечер запомнился бы своей пышностью.

Но вышло так, что солнечным днем в начале июля мы открыли газеты и прочитали заголовок: «НАСЛЕДНИЦА СБЕЖАЛА С ЛЮБОВНИКОМ!» Следовавшая ниже статья рассказывала, что Джоанна, единственный ребенок короля туристической индустрии, мультимиллионера Альфреда Лэнгли, скрылась с модельером Кираном де Йонгом. Пара не была жената, что прибавляло тогдашним журналистам скабрезного восторга, хотя сегодня едва ли заслужило бы даже упоминания. Полагали, что они совместно проживают в квартире мистера де Йонга в Мейфэре. После комментария, который Джоанна сделала на скачках, я не смог удержаться от печального вздоха.

Два дня спустя пришла еще одна открытка от миссис Лэнгли. На ней была написана более сухая, но конкретная информация: «Бал, объявленный в честь мисс Джоанны Лэнгли, не состоится».

Глава 10

К моему удивлению и вопреки моим скептическим и снобистским ожиданиям, Киран де Йонг после нашей последней встречи развил бурную деятельность. Пресса сообщила, чем он занимался в прошедшие с тех пор годы, и от объема информации становилось не по себе. Когда он сбежал с Джоанной, дочерью Альфреда Лэнгли, из Бэджерс-Вуда, город Годалминг в графстве Суррей, ему было двадцать восемь лет, то есть на девять-десять больше, чем нам всем. На следующий год он женился на Джоанне. После чего к концу семидесятых, предположительно пустив в ход часть золота Лэнгли, основал сеть магазинов одежды под названием «Свобода кроя», которое мне показалось интересным. В прессе замелькали фотографии Кирана на красных ковровых дорожках, прижимающего к себе Джоанну и одетого в невероятные костюмы, немыслимые даже по стандартам того ужасного времени. Что за слепота поразила мое поколение? Что заставляло людей покидать стены своего дома, надев белый кожаный пиджак с ковбойскими заклепками и бахромой или блестящий голубой костюм с черной рубашкой и серебряным галстуком-селедкой? Или русскую народную рубашку? Или исковерканный вариант армейского мундира? Видимо, они считали, что похожи на Элвиса или Марлона Брандо, хотя на самом деле напоминали циркового фокусника под кайфом.

Но в последующие десятилетия де Йонг заметно остепенился. Более поздние фотографии, с многочисленными моделями и наконец с яркой второй женой, демонстрировали его сперва в приличной, а потом и в элегантной одежде. В восьмидесятых он продал свою торговую сеть за несколько миллионов и принялся за недвижимость – божество той эпохи. Он инвестировал огромную долю в Доклендс, отчего, видимо, провел немало бессонных ночей, пока не посрамил сомневающихся, окупив вложение в семь раз. За этим последовали другие здания, в том числе пара известных, ставших достопримечательностями Сити, курорт в Испании, новый город в Камбрии. Потом он занялся разработкой и производством лекарств, и его компания стала лидером отрасли в разработках по артриту и особо тяжелым формам рака, направляя часть доходов на образование и решение проблем социальной мобильности, вернее, ее отсутствия, из-за перекосов системы образовательных институтов. Я оценил, что это дитя шестидесятых нашло смелость бросить вызов людям, все еще полностью порабощенным идеей шестидесятых. Это была достойная, насыщенная и удивительно ценная жизнь. Единственное, что удивило меня, – это как мало я и, вероятно, широкая общественность слышали о нем.