Тени прошлого

Вопрос прозвучал так неожиданно, что все невольно умолкли. Какая-то девушка замерла как вкопанная, держа в руке ложку, и свесившийся с нее кусок яичницы соскользнул и шлепнулся обратно на блюдо. Рядом с Дэмианом стоял какой-то человек в костюме, видимо управляющий или кто-то из служащих отеля. Стоял слишком близко, до неприличия. Так близко, что явно хотел этим выразить: он считает себя неотъемлемой частью этого места, этого зала, этого отеля, а Дэмиана Бакстера – нет. На самом деле истина была не столь однозначной. Большинство присутствующих знали, что у Дэмиана нет приглашения, но он пробыл на вечере так долго, что к тому моменту для большинства этот аргумент стал уже исключительно формальным. Дэмиан не устроил беспорядка, не напился, никому не нагрубил – не сделал ничего того, почему люди опасаются непрошеных визитеров. Кроме того, он лично знал многих гостей. Он правильно выбрал костюм и пришел как друг. Танцевал, разговаривал и даже пригласил на танец девушку, в честь которой устроен бал. О чем мы говорим?! Чего еще им надо? Ответ, понятно, был: предъявить приглашение. Дэмиан покраснел, чего с ним, кажется, больше никогда потом не случалось.

– Послушайте, – мягко начал он и примирительно дотронулся до серого шерстяного рукава управляющего.

– Нет, сэр, это вы послушайте. – Голос становился все громче, и новость распространилась уже по всему залу. Из соседнего танцевального зала сюда, в комнату для завтрака, стекались пары посмотреть, что происходит. – Если у вас нет приглашения, я должен попросить вас уйти.

Стряхнув с себя руку Дэмиана, управляющий нерасчетливо попытался ухватить его за локоть, но Дэмиан оказался проворнее и изящно, как танцор, отскочил назад, чтобы освободиться. В этот момент Серена, единственная среди всех, решила вмешаться. Я трусливо молчал и неимоверно ею восхищался.

– Я буду рада поручиться за мистера Бакстера, если это имеет какое-то значение.

Судя по выражению лица управляющего, поначалу никакого значения это не имело.

– Меня зовут леди Серена Грешэм, и вы найдете меня в списке гостей.

Весьма примечательно, что Серена упомянула свое социальное положение, чего никогда не делала, разве что ей бы грозили вырвать язык. Тем, кого там не было, трудно понять, но шестидесятые – странный переходный период в плане отношения к титулам. Я, конечно, имею в виду настоящие, потомственные титулы. Потому что в тот момент нашей истории никто не представлял, как может повернуться их будущее. Примерно к 1963 году было достигнуто негласное условие всех сторон о том, чтобы больше не создавать титулов. В те времена бытовало убеждение – за пределами аристократических кругов, естественно, – что мир меняется и скоро, может быть очень скоро, статус личного пэрства намного превзойдет статус наследственного. То есть главенствующее положение старых уважаемых фамилий значительно уменьшится в пользу новых людей, пробивающихся наверх. Но наряду с этой официальной теорией, поддерживаемой в то время средствами массовой информации и до сих пор трогательно лелеемой некоторыми политиками и самыми оптимистичными деятелями левых, все же у многих начинало закрадываться подозрение, что, несмотря на уверенные заявления экспертов, этого никогда не произойдет и историческое имя будет по-прежнему сильно и в современной Британии. Примерно так мистер Блэр попытался создать новый образ страны под лозунгом «Cool Britannia»[33]. Был период, когда всем казалось, будто идея осуществится, потом вторая серия, когда газеты продолжали настаивать, что все работает, хотя мы все подозревали обратное, и, наконец, всеобщее признание, и со стороны левых, и со стороны правых, что план оказался колоссальной и несуразной ошибкой.

Но в то время это противоречивое отношение к наследственному статусу означало, что в качестве оружия титулы следовало использовать осмотрительно и любое публичное их упоминание могло привести к пагубным результатам. Так, человек, орущий на служащего отеля или авиакомпании: «Да вы знаете, кто я такой?!», сразу лишается того невеликого преимущества, которое ему может дать его положение.