Тени прошлого

Не обращая внимания на судорожные удары еще сопротивляющегося лесного исполина, орки остервенело рубили огромное мохнатое тело. Текущая из десятков глубоких ран кровь ручьями заливала вытоптанную траву. Взревев в последний раз, медведь затих, безжизненно замерев под копошащейся и оглушительно орущей кучей.

Святомир хотел отползти назад, когда из-под груды тел ударило уже знакомое ослепительное сияние. Вождь племени Оленей успел вовремя прикрыть отвыкшие от яркого света глаза. Изумленные орки слепо шарахнулись от неподвижной туши, истекающей кровью.

Так же, как и первый раз, вспышка быстро погасла, оставив после себя затухающее белое зарево. Посреди круга изумленно отпрянувших орков в мягком отчетливом свечении лежал изрубленный до неузнаваемости Черногор с торчащим черным мечом длиннорукого предводителя.

Забывшийся Святомир пораженно высунулся из укрытия, глядя на покрытое бесчисленными ранами тело волхва. Озадаченные не меньше его враги пораженно отпрянули еще дальше, скрещивая пальцы в суеверных жестах, отгоняющих злых духов.

Длиннорукий вожак опомнился первым. Почти минуту он стоял, разглядывая появившееся на месте убитого зверя человеческое тело. Потом подошел и, презрительно плюнув на залитое кровью тело волхва, с размаху пнул его ногой. Зло прорычав, видимо ругательство, он оскалил кривые зубы и вырвал застрявший меч, упершись в тело ногой.

Святомир взбешенно скрипнул зубами. Но тут же взял себя в руки и сполз по неглубокой промоине вниз. «Ладно, придет время – сочтемся, красавчик!» Лесович поднялся на ноги и, не распрямляясь, скользнул незаметной тенью к чернеющему в темноте вязу. Как он и предполагал, посох сиротливо стоял, прислоненный к дереву, едва различимый на изрытой замысловатым узором трещин темной коре. Опустившись в высокую траву, Святомир подполз поближе, немного приподнялся и осторожно потянул древний знак волхвов племени Оленя, ловко подхватив его второй рукой. Поудобнее перехватив посох, вождь беззвучно прополз до шелестящей в двух шагах осины. Спрятавшись в непроницаемой листве разросшегося вокруг кустарника, он смело выпрямился во весь рост. Потом достал из-за пазухи кожаный ремешок и сноровисто приладил его к драгоценной реликвии племени. Пока вождь возился к посохом, вокруг собрались остальные охотники.

Убрав посох за спину, Святомир выпрямился и обвел взглядом мрачные лица сородичей.

– Это и правда был Черногор? – прерывающимся голосом спросил один из них.

Никто не ответил на повисший в воздухе вопрос.

– Готовы? – Святомир поудобнее устроил длинный посох, чтобы тот на бегу не бил по ногам. Сородичи с готовностью окружили своего вождя.

Вождь выпрямился и вышел из-за дерева. Потом высоко вскинул вырванный из ножен меч и заливисто свистнул. Присевшие от неожиданности орки заметались по поляне. Предводитель в рогатом шлеме резко обернулся к Святомиру и вытянул перед собой залитый кровью Черногора меч. Два ненавидящих друг друга взгляда встретились.

– Мы еще встретимся, выродок! Запомни этот клинок!

Вожак орков что-то истошно завопил, брызгая слюной, и погнал своих растерявшихся бойцов навстречу появившимся на опушке врагам. Но Святомир не собирался дожидаться. Спрятав багрово сверкнувший меч, вождь отступил под защиту родного леса и развернулся. Скоро лесовичи уже мчались прочь от потерявших своих страшных лошадей врагов, бессмысленно метавшихся посреди брошенного становища. За спиной висел посох, напоминая о подвиге Черногора. Благодаря его самоотверженной жертве и совершенному чуду, у идущих впереди женщин и стариков теперь достаточно времени. Орки еще не скоро придут в себя и смогут переловить хотя бы половину разбежавшихся по лесу волков. На это уйдет не один час, и в лучшем случае напуганные неожиданной встречей варги тронутся в путь только к завтрашнему утру. К этому моменту отступающие лесовичи будут уже далеко.

Святомир перепрыгнул старый замшелый ствол, свалившийся поперек тропы, и, остановившись, пересчитал бегущих цепочкой сородичей. Охотники один за другим перескакивали препятствие и спешили дальше. Последним перемахнул его Остроглаз. Вождь проводил взглядом удаляющиеся спины товарищей и подумал, что, если бы не Черногор, лежать им всем там, на родной поляне.

Глава 8

Пара за парой конные дружинники миновали ворота казармы и сдержанным шагом втянулись в путаницу городских улиц. Дин крутил головой, пытаясь вспомнить знакомые места. Оставив в стороне скотный и сенной рынки, отряд добрался до высокой крепостной стены. Проскочив небогатый квартал кожевников с его неистребимым кислым запахом, они вырвались на широкую, мощенную булыжником улицу, ведущую к северным воротам, и спустя пять минут без остановки пронеслись через заранее распахнутые ворота.