Тени прошлого

В это время толстяк, все еще находившийся в «дружеских» объятьях Рика, захрипел, жестами давая понять, что хочет говорить.

– Обещаешь не кричать? – сурово спросил Рик.

Незнакомец кивнул.

– Не беспокойся, – сказал Айк и упер острие меча в грудь толстяка. – Если пикнет, отправится к Духам!

Толстяк посмотрел на моего друга с ужасом и закивал еще сильнее. Брат убрал руку.

– Вы сыновья Брюна? – спросил толстяк сквозь кашель.

– Да. А тебе-то что? – ответил я.

Толстяк повернулся к отцу:

– Почему ты не сказал, что у тебя были еще сыновья? Я отдал всех, а ты привел только одного. Как ты мог?

– Ты что такое говоришь, гад? – вскипел я от ярости.

– Давай, расскажи им все, Брюн, – язвительно проворчал толстяк.

Сам того не осознавая, я взмахнул мечом.

– О нет, не надо! – толстяк съежился и закрыл руками лицо. – Я не злодей. Нет. Вернее, я самый настоящий злодей, но не по отношению к вам. Дайте сказать, и вы все поймете!

– Не слушай его, Дарольд! Он просто хочет выбраться отсюда живым. – Айк ткнул мужчину концом меча в грудь.

– Нет, нет, я не лгу!

– Дарольд, выслушай его, – медленно произнес отец.

Толстяк с трудом сглотнул:

– Меня зовут Рулио, я торговец из Нордении, такой же, как и ваш отец. Мы с ним вместе работали. И вместе влипли в ужасную историю. Однажды в Бонвиль приехали люди с юга, представители важного купца, Ориса Лександро, и предложили всем желающим сыграть в одну игру… на деньги.

– Чепуха! – возразил я. – Мой отец не игрок.

Отец промолчал.

– Да и я тоже не игрок, но вот в тот вечер мы сыграли.

– Бред! – прошептал Рик.

– К сожалению, не бред, а самая ужасная реальность. Сначала мы смотрели, как играют другие, потом попробовали сами. Нам сразу же повезло, мы выиграли очень большие деньги. Нам захотелось еще, и мы снова сыграли и снова выиграли, и так всю ночь, а потом в одночасье удача отвернулась от нас, и мы неожиданно задолжали очень значительную сумму. Мы попытались сбежать, но нас схватили.

– И сколько же вы задолжали? – спросил Рик.

– Двадцать золотых!

– Ничего себе!

– Это просто ужас.

– Вот-вот, самый настоящий ужас. Поскольку вернуть такой долг мы не могли, те люди предложили отработать сумму долга, причем отрабатывать должны были и мы, и наши дети. Предложение показалось нам разумным, и мы согласились. Только… уж извини, Брюн, – ваш отец солгал и обманул нас всех. Отправиться на работы должны были все наши сыновья, а Брюн привел только одного, Эйва. – Рулио взглянул на отца со слезами на глазах.

– Тебя никто не заставлял отдавать всех, – пробурчал отец.

– А если бы они узнали? И потом ты мог хотя бы мне сказать правду. Я бы понял. Теперь-то я сообразил, почему ты не хотел, чтобы южане сами приехали за тобой в Биллон. Теперь-то я понимаю, зачем ты устроил встречу в лесу, подальше от дома.

– Отец, это правда? – спросил я.

– Конечно, правда! – взвизгнул толстяк, непроизвольно касаясь пальцами своего шрама. – Ваш отец сам организовал свое собственное похищение. Только он не знал, что у тех, кто его поджидал в лесу, были другие планы. Они взяли в плен его и Эйва, а остальных убили. Правда, и меня они тоже обманули. Хотя я честно пришел на встречу и привел своих сыновей, они все равно заковали нас в цепи и бросили в повозки. И повезли в Азор.

– Значит, Эйв тоже здесь? – спросил Рик.

– Нет, – как-то грустно ответил толстяк, – прежде чем мы сюда добрались, на караван напали. Все произошло очень быстро. Кто-то перебил всю охрану, схватил вашего братца и утащил куда-то, а нас даже не освободил. Мы так и сидели, прикованные цепями к повозкам, пока за нами не приехали другие наемники.

– Ну, по виду этих покоев не скажешь, что вас в цепях держали, – не выдержал Айк, – скорее, вы похожи на добрых гостей.

– Нас именно так здесь и величают, «добрые гости», – фыркнул Рулио. – К нам даже приходил человек, который представился помощником Ориса. Он очень извинялся за действия наемников и заверил, что нанятые солдаты поплатятся за свои ошибки. А еще он сказал, что неизвестный, похитивший Эйва, охотится и за нами, и потому Орис решил оставить нас в своем имении для безопасности. Раз в день нам приносят еду и питье, два раза в неделю убирают комнату. Но, честно говоря, мы не знаем, зачем мы здесь и зачем нас кормят и одевают. Я утешаюсь лишь надеждой, что мои сыновья живы и находятся где-то рядом.

– Тут в подвале тюрьма есть, и забита она десятками мальчишек из Нордении, – сказал Рик.

– Не может быть! – лицо толстяка страдальчески перекосилось.

– Мы только что оттуда. С одним пареньком мы даже успели поговорить.

– Этого не может быть!

– Не веришь, спустись и проверь, – сказал я, – только там сейчас идет бой. Наши друзья сражаются с охраной. Сражаются, между прочим, и за твоих сыновей.

– Тогда я должен быть там! Пожалуйста, пустите меня.

В этот момент раздался громкий стук в дверь.

– Эй, у вас все в порядке? – крикнул кто-то на северном наречии с тяжелым южным акцентом.

– Да, все хорошо, – ответил отец.

– Нам приказано обыскать все здание, так что открывайте.

Толстяк побелел от страха.