Тени прошлого (ЛП)

«Но с чего? Этот человек был живым и ярчайшим примером зла все те годы, что я знала его».

Даже само имя – Люциус Малфой, вызывало в памяти лишь понятия ненависти, насилия, фанатизма, эгоизма, горделивого упрямства, но ни единого положительного качества. Но… Гермиона случайно увидела его сегодня на поле боя… Увидела тогда, когда в единый миг он перестал быть Пожирателем Смерти, обратив свою палочку против таких же Пожирателей. В одно мгновение его приоритеты поменялись коренным образом, а преданность Темному Лорду канула в небытие. И этого Люциуса Малфоя больше не волновала ни власть, ни превосходство чистой крови – ничего. Потому что речь шла о семье и о том, чтобы спасти и защитить ее.

Этот Люциус в жутком отчаянии метался по двору замка в поисках своего сына, и выражение его лица, когда он увидел Драко, навсегда запечатлелось в ее памяти. Еще ни разу в жизни не видела Гермиона человека, на лице которого было написано подобное облегчение. К несчастью, это продлилось лишь мгновение, потому что уже через секунду луч заклятия ударил Драко в плечо. Увидев это, Нарцисса Малфой в ужасе закричала и бросилась к своему ребенку. Люциус окликнул ее по имени, а потом громко крикнул, пытаясь остановить, но было уже слишком поздно: следующее заклятие ударило Нарциссу прямо в грудь.

Его мгновенное перевоплощение напомнило рассказы о викингах-берсерках, растворяющихся в ярости битвы и не щадящих никого; воинов, остановить которых практически невозможно. Глядя с балкона, Гермиона видела, как Малфой одного за другим беспощадно уничтожил Пожирателей, повинных в том, что случилось с его семьей. А потом упал на колени рядом с женой и коснулся ее щеки. Гермиона видела, как убедившись в том, что Нарцисса мертва, он осторожно закрыл ей глаза и пополз к лежащему неподалеку сыну. Помнится, она даже задала себе вопрос: а сможет ли сама перенести боль, исказившую лицо Люциуса Малфоя, когда он перевернул Драко на спину и подтянул к себе, уложив его голову на колени. Задыхаясь от этой огромной чужой беды, она уже повернулась, чтобы уйти, когда услышала счастливые рыдания. А, оглянувшись, увидела, как Драко выгибаясь от боли, хватается за плечо на руках у плачущего от облегчения отца.

Позже она наткнулась на Драко уже в больничном крыле. Он крепко спал, и Гермиона подумала, что Люциус вернулся домой.

«Но, может быть, пережитое оказалось для него слишком болезненным?»

Запутавшаяся в мыслях, она подошла к дивану и присела рядом, тут же наткнувшись взглядом на полупустую бутылку, стоящую на стопке сваленных рядом учебников, и на опорожненный стакан, подрагивающий в руке Малфоя.

– Мне очень жаль, что ваша жена погибла, – тихо произнесла она.

– Мне тоже, – ответил Малфой, словно сомнамбула. А когда, клацнув зубами, Гермиона вздрогнула, повернул голову и взглянул на нее. – Замерзли?

– Да… Здесь так холодно, – вымученно улыбнулась она.

– Возвращайтесь-ка наверх, мисс Грейнджер, ложитесь в постель и постарайтесь хоть немного поспать, – безучастно бросил Малфой.

– Тогда пойдем вместе… Мне страшно возвращаться одной… Сами же сказали, что тут могут прятаться Пожиратели и бродить в одиночку небезопасно, – пытаясь выманить его из этих руин, Гермиона сознательно напомнила Люциусу Малфою его собственные слова. – Ну, если не хотите возвращаться домой, то могу помочь вам найти место в замке, где можно будет переночевать.

– Идите, мисс, идите… И не беспокойтесь обо мне – сегодня ночью я навряд ли смогу уснуть, – устало качнул головой он.

– Кажется, я тоже… – вздохнула Гермиона. – Может, хотите просто поговорить?

Люциус невесело ухмыльнулся и наполнил стакан. Потом протянул собеседнице и мягко качнул рукой, когда она не взяла его сразу. Для начала осторожно понюхав, Гермиона вдруг закрыла глаза и быстро выпила содержимое. Потом сунула стакан в руку Малфоя и мучительно закашлялась, ощущая, как огненный напиток обжег горло и опускается все ниже и ниже, рождая в животе ощущение тепла.

– Неужели в первый раз пьете виски? – в голосе Малфоя прозвучало откровенное удивление, и он щедро плеснул порцию себе.

– Д… да… и, вероятно, в последний, – Гермиона все еще кашляла. – А вы уже пьяны, да?

– Думаю, пьян… – буркнул он, опрокидывая в себя содержимое стакана. – Ну, и о чем хотели со мной поговорить?

– Не знаю… о чем-нибудь… Я подумала, что это поможет, – Гермиона глядела на танцующее пламя свечи.

– Странно… Я понял бы, если б сейчас вы праздновали заслуженную победу с Поттером и Уизли, а не бродили по подземельям, – заметил Люциус, вращая в руке следующую порцию янтарной жидкости.

– Ну… так получилось… Гарри сейчас с Джинни, а Рон… он велел, чтобы я оставила его в покое, – печально призналась Гермиона.

– Уверен, он имел в виду не то, что вы подумали, мисс Грейнджер, – тихо произнес Малфой. – Порой мы говорим то, чего на самом деле совершенно не хотим сказать. Особенно, если обезумеем от горя.

– И что вы собираетесь делать дальше? – в голосе ее слышалось участие.

Люциус медленно выдохнул и провел по влажным волосам пятерней: