Тени прошлого. Воспоминания

стованных друг на друга, как гигантские страницы геологической книги, — как вдруг они прорезываются ущельем или длинной полосой низменной зеленеющей долины. Так чередуются 11уко, Дюр-со, Озерейка (или, по-черкесски, Хозрек), Сус-Хобель, пока впереди не открывается мыс Доби, у входа в Новороссийскую бухту. Бухта также очень красива. Справа, после широкой Кабардинской долины, тянутся такие же чередующиеся обрывы и узкие ущелья хребта Маркотх, слева низменное пространство, бывшее дно моря, несколько возвышающееся только в самом Новороссийске. А зеленоватая вода бухты в те времена была чиста как кристалл, так что дно моря, камни, водоросли, плавающая рыба были прекрасно видны на глубине нескольких десятков саженей. Такой чистой воды я не видал даже на Женевском озере, и только воды самой Роны могли бы сравниться по цвету и прозрачности с водой тогдашней еще ничем не загрязненной Новороссийской бухты.

Несмотря на глубину залива, пароход все-таки не мог подходить к самому берегу по отсутствию пристаней, и пассажиров высаживали на лодках. Помнится, тогда это дело обслуживалось военными матросами. Высаживались в адмиралтействе, где была коротенькая пристань для казенных баркасов и гичек.

Наша новая квартира в Новороссийске находилась в здании госпиталя, на горе, около церкви Святого Николая. В это время города Новороссийска не существовало, он лежал в развалинах и не был еще восстановлен даже по имени. Возродилась только часть его, на горе, в виде Константиновского укрепления. Внизу, на самом берегу бухты, построено было адмиралтейство — четвероугольный двор, обнесенный каменными стенами с бойницами, внутри которого были пакгаузы, казармы для матросов и несколько домов для морских офицеров. Там же на берегу были вытащены большие баркасы. Около адмиралтейства находились прекрасные колодцы, оставшиеся еще со старых времен: несколько каменных бассейнов с прекрасной родниковой водой. Кроме того, между крепостью и берегом, начиная от самого берега, раскинулось несколько десятков домиков, составлявших так называемый форштат. Это были частные дома разных мастеровых, вроде кузнецов, жилища солдатских семейств, двор ратного хозяйства с жилищами и сараями и т. п. Такие форшта-ты обыкновенно возникали при всех кавказских укреплениях, обслуживая различные потребности военного населения. Но в Кон-стантиновском укреплении, помимо того, находился и особый гостиный двор с двумя-тремя десятками лавок и складами товара внутри двора, где жили также и торгующие.

Кроме всего этого, в версте или полуторе от укрепления, в направлении к развалинам Суджук-Кале, на самом берегу бухты была поставлена Новороссийская станица. Она одна только получила название, напоминающее былой Новороссийск. Это были казаки, только год назад переселенные сюда, жившие с семьями в сотне хат, еще совсем бедных и неустроенных. Станица была обнесена двумя высокими плетнями аршин пять вышиной, с аршинным пустым между ними пространством. Не знаю смысла этой кавказской фортификации. Для того ли это сделано, чтобы плетень нс так скоро горел, если черкесы начнут поджигать, или предполагалось в случае надобности засыпать пространство между плетнями землей — не знаю. В двух местах в плетне были проделаны ворога, через которые в станицу въезжали и входили.

Константиновское укрепление представляло приблизительно четвероугольник, на всех углах которого находились бастионы, способные обстреливать как подступы к укреплению, так и продольным огнем стены его. Кроме того, были две отдельные батареи, из которых на одной стояло только одно орудие — единорог, направленный прямо на сатовку, куда черкесы приносили свои продукты. Отдельно стоявшая на горе двухэтажная каменная башня была также снабжена на втором этаже орудиями, стрелявшими из амбразур, а в нижнем этаже были проделаны бойницы для ружейного огня. Это был некоторый наблюдательно-защитный форпост. Вся крепостная стена была пронизана бойницами, в том числе и в казармах, пристроенных прямо к стене укрепления. Бойницы пронизывали и стены адмиралтейства — «миритичества», как звали его солдаты. Входами в крепость служили большие ворота около бастиона и калитки у батарей. Все эти входы закрывались после того, как били вечернюю «зарю», и ночью в крепость входить было нельзя. В крепости находились казармы гарнизона, дома начальства, госпиталь, гостиный двор, церковь и пороховой погреб. Вся ее середина была пуста — чистое гладкое место, на котором могли в случае опасности найти место все обитатели форштата.