Тени прошлых грехов

Джесс вылезла из машины у дома Харвеллов и немного постояла, оглядывая окрестности, а затем направилась к воротам. Владелица заранее предупредила, что ее «вилла» расположена «в глуши», и он действительно стоял один на дороге. Судя по деревянной вывеске на воротах, вилла называлась «Древняя сторожка». Скорее всего, раньше здесь действительно жил привратник, так как дом располагался у въезда в чье-то обширное имение. И подъездная аллея, и сами ворота, у которых стоял дом привратника, давно исчезли, как и барский дом, к которому можно было подъехать по аллее. Его снесли, или он развалился сам. Но землю, даже если ее кому-то продали, пока ничем не застроили.

Вилла стояла на фоне неаккуратно разросшихся деревьев. Они были похожи на остатки древнего леса, который никто не трогал много веков. Может быть, Бриджет принадлежит только дом, а участок вокруг уже не ее? А может, она нарочно не срубает деревья, чтобы они отгораживали ее от внешнего мира? «Древняя сторожка» удивительно напоминала жилище ведьмы из сказки братьев Гримм. Свесы были отделаны резными деревянными карнизами. Мелкорешетчатые окна закрывали деревянные ставни, выкрашенные в темно-зеленый цвет. Дорожка, ведущая к парадной двери, была выложена замшелыми камнями. Участок окружала каменная стена сухой кладки. Джесс представила, как одиноко в таком месте в любое время года. Ей не хотелось бы очутиться здесь зимой. Она нахмурилась. Дом как-то не соответствовал той деловитой, искушенной женщине, с которой она недавно познакомилась. Ей казалось, что Бриджет Харвелл предпочитает общество, шумную жизнь большого города, магазины и яркие огни.

Войдя в ворота, она направилась к парадной двери, которая внезапно распахнулась, и на крыльцо выбежала очень молодая девушка — должно быть, дочь Бриджет, хорошенькая, но какая-то бледная и изнуренная. Она была очень похожа на мать, только глаза у нее были другие — бледно-голубые. Те же острые черты лица, только мягче… По плечам разметались длинные прямые светлые волосы. Голубые глаза покраснели, и под ними заметны темные круги, как если бы она недавно плакала. На девушке были джинсы и спортивный свитер. В руке она держала стакан виски.

— Вы приехали к дяде Монти, — сказала она, даже не взглянув на протянутое Джесс удостоверение. — А я как раз несу ему виски. Если можно, поговорите, пожалуйста, с мамой минут пять, а я успею незаметно передать ему стакан… Он на заднем дворе.

— Танзи! — послышался из дома женский голос.

Танзи проворно проскользнула мимо Джесс и побежала за угол, стараясь не расплескать виски.

Через миг на крыльцо вышла Бриджет. Увидев Джесс, она театрально вздохнула:

— А, это вы! Ну да, вы ведь говорили, что скоро приедете. Входите, входите. Должна вам сказать, дядя немного не в себе. По-моему, происшествие сильно его потрясло. Не уверена, что сегодня с ним можно полноценно общаться. Неужели обязательно допрашивать его именно сейчас?

— Да, — просто ответила Джесс. — Кажется, ваша дочь сказала, что мистер Бикерстаф на заднем дворе. Может быть, я пойду прямо туда?

— Танзи была здесь? Я думала, она сидит в своей комнате за компьютером. — Бриджет нахмурилась. — Она ужасно огорчилась. У девочки богатое воображение. Танзи всегда любила «Балаклаву»; раньше, когда она была маленькая, я часто брала ее туда с собой. Тогда там еще жила тетя Пенни, которая ее обожала.

Бриджет замолчала и, прищурившись, оглядела Джесс.

— Странно, вы немного похожи на Пенни — на фотографиях я видела ее в молодости. Наверное, все дело в цвете волос. Монти раньше тоже питал слабость к Танзи; он позволял ей бродить по всему дому. В конце концов, тетя Пенни бросила его, и, по-моему, правильно сделала. Ей бы уйти от него много лет назад, но она продолжала героически терпеть все его выходки… И вот наконец не выдержала. Монти тогда пережил страшный удар, — злорадно продолжала Бриджет. — Он-то не верил, что тетя Пенни способна его бросить. После ее ухода он совсем замкнулся в себе и перестал видеться с остальными родственниками. Я все время пытаюсь поддерживать с ним отношения, и Танзи тоже, но… — Бриджет пожала плечами и покачала головой. — Что ж, ступайте, поговорите с ним, раз уж так надо. Но, откровенно говоря, мы бы охотно обошлись без всякой шумихи. Никто из нас не в состоянии вам помочь. Я знаю, вы не имеете права говорить, когда закончится следствие, но по крайней мере хотя бы намекните, сколько времени вы еще будете допрашивать дядю Монти. В конце концов, его же не было дома, когда в «Балаклаву» пробрался тот… тот покойник. Дядя Монти понятия не имеет, кто он такой.

— И все же, возможно, он представит нам интересные сведения, — хладнокровно возразила Джесс. — Люди часто даже не понимают, что крошечная улика может оказаться для нас очень важной. Они считают свои наблюдения мелочью, не достойной внимания, а мы находим важные связующие звенья, которые позволяют нам выйти на преступника…