Тени пустыни

Молодая женщина упорно смотрела вдаль на деревья, на белую мазанку. Она не слишком хорошо понимала метафорические рассуждения старого капитана. Старый Непес чем–то вызывал раздражение, но и чем–то привлекал. «Старый болтун… привязался, — сердилась она, — симпатичный какой–то, простодушный…»

Вслух она только пробормотала: «Какая мутная, темная река!..» Лишь бы сказать что–нибудь. Появится наконец лодка или все пропало и она никогда–никогда не увидит мужа?

Старый Непес понимал, что его не очень слушают, что от него хотят избавиться. Но Настя–ханум заинтересовала его. И не потому, что была красива. Нет, капитан Непес вдруг решил, что туркменские женщины красивее. У этой русской совсем светлые брови, да и руки слишком нежные. Разве с такими белыми руками смогла бы она ткать шерстяные ковры или доить верблюдиц?.. Но подумал Непес одно, а сказал другое:

— Мутность не беда. Зато вода вкусная, полезная. Муть воды Аму не влияет на здоровье. Красавица, даже если у нее темная кожа, не перестает быть красавицей…

Настя–ханум с испугом посмотрела на капитана. Не хватает, чтобы он начал говорить любезности. И она почти простонала:

— Лодка! Где, наконец, лодка?

— Хорошо, что нет каимэ, — вдруг совершенно неожиданно резко, точно отрубил, проговорил капитан Непес.

Чуть не плача, Настя–ханум закричала:

— Не ваше дело! Вам приказано, и все… Не ваше дело!

— Ну вот, я же сказал — потемнела вода, забурлила кровь и… берегись, капитан Непес! Впереди мель, — с усмешкой проговорил капитан. Нет каимэ — хорошо. Течение быстрое, очень быстрое. Еще снесет. Аллах милостив: перевернет каимэ… утонешь… Хорошо разве? Хорошая русская женщина, красавица не убежит за границу, не поступит плохо…

— Плохо… Да вы думаете, что говорите, старый вы, бестолковый человек? Плохо? Плохо не хотеть увидеть мужа? Да вы понимаете… У меня там муж. У меня… Я не видела его вечность… А вы говорите, что я бегу за границу, что плохо делаю. Да вы знаете! Меня обманули. Гадина Хамбер меня обманул… О! Они играли мной как куклой…

Совершенно непонятно, почему Настя–ханум рассказала все капитану Непесу. Старый туркмен не располагал к откровенности. Он совсем не походил на человека, который годится для интимных излияний молодой женщины. Настя–ханум совершенно не знала капитана Непеса, видела его впервые. Настя–ханум забыла, начисто забыла строжайшее предупреждение Петра Кузьмича — не разговаривать. «За вами придет лодка. Вам помогут сойти в нее. Вас отвезут на берег. Притворитесь немой. Поймите, одно слово, и вы все испортите, бесповоротно испортите. Никто ничего не должен знать». А она поступила наоборот. Она все рассказала капитану Непесу, человеку, которого видела первый раз в жизни. Она вдруг поняла, что ему нужно все рассказать…

Солидное положение, уважение, известность, серьезность не исключают самого простодушного любопытства. Без любопытства в пустыне не узнаешь новостей, без новостей проживешь жизнь черепахой в норе. Новости в пустыне узнают от встречных караванщиков, а караванщики любят, чтобы им задавали вопросы. В пустыне любопытство — не порок.

Капитан Непес за десятки лет жизни на реке растерял многие привычки кочевника, но только не любопытство. Он был любопытен, как верблюжатник, и он с вниманием слушал рассказ незнакомки, уезжающей за границу. Капитан Непес сразу же поднялся в собственных глазах. Такая красавица избрала его своим наперсником. А рассказ ее походил на сказку. Много бы ночей капитан Непес ворочался на своей жесткой койке, в своей капитанской каюте, если бы Настя–ханум не рассказала ему своей истории. Впрочем, он и теперь все равно будет ворочаться и плохо спать. Бессонница будет мучить старого Непеса. Но так он и не узнает, что же случилось потом с золотоволосой красавицей.

Рассказывала Настя–ханум беспорядочно. Слова рвались из души. Давно они накопились, и ей некому было излить накопившуюся горечь. Старый туркмен смотрел так добродушно, так сочувственно! Старый туркмен так умел слушать! Настя–ханум рассказала все.