Тени Радовара

Он тянет ее за собой в тоннель, но не в ту сторону, где Свора. Они сворачивают направо, в узкое ответвление, потом налево, вверх по лестнице, опять направо, вниз по лестнице, по запаянной трубе, из нее в люк, потом направо. Йона не понимает, где они. Но Килиан ориентируется в лабиринте, будто ходит по нему каждый день. Может, так оно и есть. Что она о нем знает? Почти ничего. Его зовут Килиан, у него неземного цвета глаза, которые замечают намного больше, чем ей бы хотелось. Он никогда не расстается со своим большим черным рюкзаком. Убежал из дома. Только где он, этот дом, Йона тоже не знает. Скучает ли он по матери, которую не видел уже год? И куда пропал его отец?

О любом из членов Своры она знает больше, чем о нем. Даже о Симоне: после того как их выгнали из Звездного Света, они с Рори оказались в одном доме. Рори рассказывал ей, что Симона с родителями поселили в подвале – настоящих подземных этажей в дешевых постройках Нижних районов нет. Правление дома постоянно их унижало, Серая Бригада раз в месяц проводила обыск и переворачивала всю квартиру вверх дном. Через полтора года его отец, не выдержав всего этого, умер. А мать не могла больше смотреть ему в глаза. Так что однажды ночью они с Рори решили убежать и примкнули к Своре.

Но о Килиане Рори ничего не может рассказать. А если спросить его самого, его глаза сразу же меняют цвет с синего на стальной, и от этого становится не по себе. Но здесь, в лабиринте скользких камней, Йона полностью ему доверяет. Ей кажется, что она знает его всю жизнь. Как будто в детстве они играли вместе у ручья в деревне и ловили мальков.

Иногда они останавливаются, и Килиан прислушивается. До них доносятся скрип, шорох, звуки разбивающихся о влажный пол капель.

– Здесь бывает Серая Бригада? – шепотом спрашивает Йона.

– Они регулярно спускаются в катакомбы, но сюда почти не заходят. Бродяги здесь не задерживаются – слишком сыро, так что Бригадирам тут попросту нечего искать. Идем, чуть-чуть осталось. В конце тоннеля есть лестница.

Чтобы не упасть, Йоне приходится что есть силы цепляться за перекладины лестницы – такие они скользкие. От рук воняет канализацией, плащ весь в коричневых полосах, в каждом звуке мерещатся шаги Серой Бригады. И всё же еще ни разу за последние семь лет она не чувствовала себя такой счастливой. Килиан приподнял крышку люка и смотрит в щелку. Когда он полностью откидывает ее и вылезает на улицу, Йона жмурится от яркого света. Люк выводит их в переулочек между двумя домами.

– Ну и вид у тебя, – говорит Килиан. – Даже на лице грязь.

Он аккуратно стирает несколько грязных полос с ее щеки. И смотрит на Йону так, будто собирается что-то сказать.

– Что?

– Да нет, ничего. Пойдем, мы почти пришли.

Переулок приводит их во двор дома. Двор квадратный, метров пятьдесят по периметру, с двух сторон ограниченный домами вполовину ниже Звездного Света и Лунного Луча. Бетон уже почернел и кое-где пошел трещинами.

– Это один из самых старых районов Радовара, – говорит Килиан, поймав ее взгляд. – Дома здесь скоро снесут. Смотри, на нижних этажах уже заколочены окна, чтобы туда не забирались бродяги. С другой стороны раньше был парк, его уже расчистили, чтобы застроить.

– Ну что, спасибо, что привел меня сюда. Красиво. Или ты мусорные контейнеры хотел мне показать?

И Йона пинает ногой один из контейнеров, которыми заставлен весь двор. В поле зрения вспорхнула и тут же исчезла неприметная тень.

– Тише ты! Не спугни их.

– Кого? Крыс?

Килиан не отвечает, но тихонько пробирается между контейнерами к середине двора. Там он садится на корточки. Йона идет за ним и садится рядом.

– Теперь смотри, – шепчет он.

Рядом опять поднимается в воздух встревоженная тень.

– Бабочка?

– И не одна. – Килиан поворачивает голову Йоны в нужную сторону. И она видит. Десятки оранжевых бабочек с черными полосками на крыльях сидят на камнях между контейнерами.

– Но как…

– Тихо. Смотри!

Йона видит, как стайка бабочек взлетает, танцует в воздухе и приземляется на зеленый бак.

– Они сюда каждый год прилетают, – шепчет Килиан ей на ухо.

– Но зачем? Что им тут нужно?

– Не знаю. Может быть, раньше, пока всё не залили бетоном, тут жила колония бабочек. И следующие поколения чувствуют, что это их место. Они останавливаются здесь, когда мигрируют. Всего на несколько дней.

У Йоны как-то странно трепещет сердце в груди. Совсем рядом с ухом дыхание Килиана, и эти бабочки – самое красивое, что она видела в жизни. Они с Килианом так и сидят, тихо-тихо, пока бабочки вдруг не взлетают и не растворяются оранжевым облачком в сером пейзаже Радовара.

Йона сидела бы так целую вечность, но Килиан вскакивает на ноги и помогает ей подняться. До люка они добираются без приключений. Йона ударяется коленом о торчащий камень, но почти не замечает боли. Призрачный шорох, так пугавший ее по дороге сюда, превратился теперь в трепет тысячи крыльев. До Звездного Света они с Килианом добираются как-то слишком быстро. Йона проводит руками по холодному бетону. Она не хочет туда возвращаться. Никогда.

Килиан отводит взгляд и торопливо, будто нехотя, произносит: