Тени. Реки забвения

– Нет, – он посмотрел на меня, и в воздухе вдруг повисло вполне ощутимое напряжение. – Я не хочу издеваться над тобой. И винить тебя не хочу. Я не хочу быть несправедливым или обижать тебя, потому что вижу, что сейчас именно это и делаю, Эбби, – он поднес руку к моей щеке и грустно посмотрел на меня. – Мне бы очень хотелось, чтобы все произошло по-другому, потому что то, что я чувствую к тебе… Со мной такого раньше не было, – он поджал губы, и в следующий момент я поняла, что слова даются ему с огромным трудом. – Но я никогда не смогу забыть, чего это нам стоило, – он провел большим пальцем по моему подбородку, и я почувствовала его сожаление. – Ты представить себе не можешь, каково это – быть сейчас рядом с тобой, не испытывая при этом ярости, которая всегда делала меня опасным для тебя. И я мог бы поцеловать тебя… – Он посмотрел на мои губы. – Да, я мог бы поцеловать тебя, не боясь причинить тебе боль.

– Тогда почему ты этого не сделаешь? Почему ты и сейчас меня отталкиваешь? – я прижалась щекой к его ладони и поцеловала его запястье, пытаясь сдержать слезы. Он хотел меня поцеловать… А я-то как этого хотела!.. Чтобы он взял меня за руку, тогда я точно буду в безопасности. Мне нужен был кто-то, кому я могла бы доверять, когда столкнусь с отцом. Нужен был кто-то, кто подхватил бы меня, потому что я боялась упасть. Боялась родного отца. Боялась, что просто разревусь, если мой отец… если он так и не признает собственную ошибку. А вдруг он что-то сделает с Тристаном? Я постаралась отогнать эту страшную мысль и наклонилась ближе к Бастиану. – Просто поцелуй меня, – прошептала я, уже не сдерживая слез. – Пожалуйста…

Бастиан закрыл глаза, словно не мог выдержать моего взгляда. Он отрицательно покачал головой, но все же привлек меня к своей груди. Он гладил меня по волосам, по спине и держал так крепко, что я не могла поднять голову и посмотреть ему в глаза.

– Во время нашего первого поцелуя я увидел в темных глубинах твоей души, что ты ввергнешь этот мир в хаос, – хрипло прошептал он. – Я все это видел и тем не менее не препятствовал этому. Потому что я влюбился в тебя. Потому что забыл, в чем моя задача, – он снова покачал головой. – Легко винить тебя, потому что, если бы ты не была собой, такой замечательной и необычной, я бы не потерпел неудачу. Ты отвлекла меня. Я влюбился, а люди умерли или получили увечья.

Я хотела что-то сказать, хотела посмотреть на него, но он удержал меня.

– Ты права, я мог бы поцеловать тебя. И я хочу поцеловать тебя, я этого не отрицаю. Но я этого не сделаю, Эбби. Потому что ты и я – вместе мы фактически ввергли мир в хаос, – он ослабил хватку, и я наконец посмотрела на него. Темная синева его глаз стала единственным цветом в тени под пологом листьев, и я в который раз чувствовала, что теряюсь в ней. – И если еще раз подумать, чья вина в том, что все случилось именно так… Виноваты мы оба. И я не думаю, что смогу простить нас.

Его голос звучал уверенно. Он серьезно обдумал каждое слово. Он не простит нас.

Эта уверенность причиняла мне такую боль, что я всхлипнула. В горле все горело, и я чувствовала, что вот-вот задохнусь.

Охранник повернул голову в нашу сторону, и я затаила дыхание. Бастиан поднес палец к губам, чтобы я не шумела. Я едва заметно кивнула, проглатывая рыдания. Охранник бросил окурок на траву и раздавил его.

– Ладно, давай дальше искать Тристана, – предложил Бастиан, после того как охранник вернулся в дом. Дверь он при этом оставил открытой.

Бастиан уже собирался покинуть наше укрытие в кустах, но мне хотелось узнать еще кое-что.

– Бастиан, – остановила я его, схватив за предплечье. – А если еще не поздно вернуть все как было? Я про кольца… Может, мы могли бы вернуть их, если бы попросили моего отца снова разделить металл амулета? Он же кузнец. Думаю, он сможет.

– К чему ты клонишь? Я не совсем тебя понимаю, – он вопросительно поднял брови. Я смотрела в землю, потому что не хотела встретиться с его взглядом.

– Тогда ты сможешь простить нас?

Он долго не отвечал. Я почувствовала, что он смотрит на меня.

– Я бы попробовал, – тихо признался он, сжимая мою руку. – Но не думаю, что мне это удастся, – он помог мне подняться на ноги. – А теперь вставай. Не будем терять времени.

Катастрофа

В голове гудело. Оуэн почувствовал что-то холодное и влажное на своем затылке, и его желудок судорожно сжался.

– Кажется, он приходит в себя! – послышалось откуда-то издалека. Во рту скопилась желчь, он кашлянул. Голова болела так сильно, что он перекатился на бок, и его тут же вырвало.

– Викки! – какой же неестественно громкий голос… – Викки, помоги мне! – Он почувствовал, как чьи-то руки обхватили его плечи, потом кто-то салфеткой вытер ему губы. Он попытался открыть глаза, но веки его были тяжелее свинца. – Так, теперь помоги мне посадить его. Только медленно!

Оуэн застонал. Во рту ощущался привкус крови. На всем его теле серьезные повреждения, это он чувствовал. И плетения вытекали из ран вместе с кровью, как ртуть из градусника. Сколько же он крови потерял? Явно очень много.