Тени Шенивашады

Следующий день оказался насыщен событиями. Едва проснувшись, Тагур сразу отправился искать музей древностей, о котором вчера говорил Ран-Ир-Ракаш. Дороги Тагур не знал, и её пришлось выспрашивать у окружающих. К его большому удивлению, тзай-тарры в Итуэдозе оказались на удивление любезны и всегда подсказывали нужное направление. От того знаменитого снобизма, который так присущ всем тзай-таррам во внешнем мире, здесь не было и следа. В итоге Тагур без проблем добрался до музея. Он делил одну из башен напополам вместе с музеем минералогии. Ран-Ир-Ракаш уже был на месте.

— Ааа, господин Киэлли, я очень рад, что вы сегодня всё же посетили мой музей! — воскликнул мастер-древневед, увидев Тагура.

— Мастер Ран-Ир-Ракаш, как мог я поступить иначе? Мы ведь вчера с вами договорились.

— Ну, у вас, у молодёжи, вообще очень туманные понятия о верности слову, — заметил тзай-тарр.

— Только не у виленцев! — заверил Тагур.

— Что ж, проходите, — пригласил мастер-древневед.

Тагур вошёл в музей. Чего здесь только не было! У каждой из стен стояли стеллажи, полные обломков каких-то предметов, небольшие расписные камешки, множество мелких безделушек. Да, здесь было очень много всего. Но вряд ли здесь было то, что нужно Тагуру. Он надеялся увидеть в музее самые настоящие реликвии, какие находил и сам, а обнаружил здесь только какой-то мусор. Пожалуй, Тагуру не соврали, когда говорили, что Ран-Ир-Ракаш умеет разбираться только в осколках ваз. Но Тагур не подал виду. Ведь даже если у мастера-древневеда и не было Диска, то он мог сообщить, где его искать. А тзай-тарр тем временем изливал Тагуру своё негодование по поводу места для музея:

— Тагур, вы, должно быть, обратили внимание на то, что меня разместили рядом с музеем минералогии? Не понимаю, как это могло прийти в голову градоначальнику! Поместить в одной башне мёртвую материю, грубые камни, и утончённые предметы искусства, каким уже не одна сотня лет! Нет, это возмутительно!

— Да, понимаю, — согласился Тагур. — Я бы ни за что не поставил рядом реликвии и камни.

— Раньше мы были в одной башне с теми, кто изучает всякие механизмы времён Владельцев. А потом кто-то решил, что для изучения механизмов нужно больше места. Меня переселили сюда. Поближе к камням. Эти глупцы не понимаю, что во всех этих предметах искусства, во всех этих осколках, непонятных табличках смысла может быть куда больше, чем в их механизмах. Всё равно из сотни они могут понять и скопировать в лучшем случае один механизм. А вы знаете, Тагур, почему моё дело важнее, чем у них?

Такой вопрос просто сбил Тагура с толку. Он хотел было что-то ответить, но потом подумал, что это может быть не то, что хочет услышать Ран-Ир-Ракаш, а потому решил попросту признаться, что не знает.

— Вот! Даже вы не знаете, — с каким-то смешанным чувством торжества и разочарования произнёс мастер-древневед. — А дело в том, что через изучение всех этих так сказать «мелочей» мы начинаем понимать Владельцев, понимать их культуру! Мы ведь совсем ничего о них не знаем, кроме преданий и книжных страшилок. Но ведь это каждому образованному человеку должно быть понятно, что Владельцы не могли быть просто жестокими тиранами. Они откуда-то пришли, у них была своя многовековая культура, свои предания, истории. Если мы поймём, кем же были Владельцы, мы сможем и понять, как же с ними надо разговаривать, когда они вернутся. И возможно, мои изыскания позволят избежать войны. Возможно, мы сможем обо всём договорить, если только найдём общий язык. Вы понимаете?

— Пожалуй, я вас понимаю, — Тагур закивал. — А скажите, далеко ли вы продвинулись в изучении культуры Владельцев?

— Ну как сказать, господин Киэлли… У меня есть куча образцов с письменностью Владельцев. Но мы не можем её расшифровать. В общении с людьми, в обучении своих приближённых слуг Владельцы использовали уже наш язык и ту письменность, что используется и доныне. Но зато мы точно установили, что Владельцы не могли быть людьми, как считают некоторые.

Мастер-древневед замолчал на полуслове, заставляя Тагур задать вопрос:

— Как вам это удалось?