Тени сна (сборник)

— Ну что вы, тетя Лаура, и мыслей таких не было. — Он посмотрел на часы и встал. — Спасибо вам большое.

— Как, ты уже уходишь? — расстроилась фру Розенфельд. — Мы так о вас с Элис и не поговорили…

— В следующий раз, тетя Лаура. — Гюнтер снова посмотрел на часы. — Дела.

— Может, ко мне заглянешь? Стритштрассе, пятнадцать дробь три.

— Обязательно, тетушка. Непременно.

Гюнтер собрался раскланяться, как вдруг понял, что фру Розенфельд живет в доме с суеверной консьержкой.

— Стритштрассе пятнадцать? — переспросил он. — Кстати, где-то неподалеку от вас живет некто магистр Бурсиан. Вы, случайно, с ним не знакомы?

— Магистр Бурсиан? — фру Розенфельд задумчиво пожевала губами. — Нет… Не припомню.

— Пожилой, небольшого роста, — стал уточнять Гюнтер, — грузноват, ходит всегда в цилиндре и с зонтиком-тростью, лицо круглое, румяное, большие седые бакенбарды…

— А, Олле-Лукое! — заулыбалась фру Розенфельд. — Знаю. Нет, это не настоящее его имя — настоящего я не знаю, — просто я его так для себя называю. Очень уж похож. Я его часто встречаю на улице возле дома. Он всегда улыбается при встрече, мы раскланиваемся, но близкого знакомства у нас нет.

— И давно вы его знаете?

— Да как тебе, Гюнтер, сказать… Наверное, недавно. Хотя в моем возрасте утверждать что-либо наверняка опрометчиво. Кажется, вот это было вчера, а как начнешь вспоминать, так уж лет пять прошло. Помню, что весной он ходил в таком старомодном широком плаще без рукавов. Так что за полгода ручаюсь… Нет, ты знаешь, больше. На Рождество он меня поздравил прямо на улице и букетик фиалок приподнес. Я тогда сильно растерялась и даже не поблагодарила. Ну, сам подумай, получить цветы от незнакомого человека, а потом: откуда зимой фиалки?

«Похоже, магистр отпадает, — подумал Гюнтер. — Появился он в городе как минимум месяца за два до пришествия божьей благодати. Магистр иллюзиона и мистификации. Правильно бургомистр заметил, что он достаточно безобиден. А у святого отца Герха просто демонофобия».

— Хорошо, что мы заговорили об Олле-Лукое! — неожиданно воскликнула фру Розенфельд. — Я ведь библиотекарь, и у меня сразу ассоциация с Андерсеном. А Андерсена у меня давненько брал доктор Бурхе. Так что спасибо, Гюнтер, помог вспомнить…

Она достала из коробки на столе худенькую пачку формуляров и открыла один из них.

— Ого! Больше двух лет держит! Пора напомнить!

— Ну вот, — засмеялся Гюнтер. — И вам от меня польза. Большое спасибо, тетя Лаура. До свиданья.

— До свиданья, Гюнтер. Обязательно загляни ко мне вечерком. Я всегда дома!

— Непременно.

Гюнтер спустился по лестнице, вышел на площадь и, распугивая голубей, направился в гостиницу. Часы на башне стали бить шесть, и он порадовался, что вовремя покинул библиотеку. Рабочий день закончился, и, уйди он вместе с фру Розенфельд, ему бы от нее не отвязаться. А его сейчас интересовал «клоп» номер пять. Очень интересовал.

Он вошел в номер, машинально глянул на часы и замер. Индикатор «воскресенье» на электронных часах весело подмигивал сквозь поляризационное стекло. Черный — зеленый, черный — зеленый…

«Вот так, — ошарашенно подумал он. — Охотник стал дичью… А что ищет в Таунде Моримерди? Что нужно здесь военной контрразведке? Может, ведьмы работают на Москву?» Несмотря на растерянность, он нашел в себе силы на иронию.

Гостиничный номер кишел электронными клопами, и Гюнтер с грустью подумал, что против них, как и против настоящих клопов, самым действенным является радикальное средство принца Уэстского. Одно утешало, что сегодня он предусмотрительно прихватил всю аппаратуру с собой.

Ребятам из контрразведки начхать на ключевую фразу, запирающую память компа. Высокочастотный дистанционный сканнер считывает информацию с любого компьютера на расстоянии полуметра. В том числе и ключевую фразу.

— Приму-ка я ванну, — буркнул Гюнтер, чтобы его расслышали. — Устал, как собака…

Он прошел в ванную комнату, повесил на вешалку сумку и открыл пасти обоих грифонов. Затем посмотрел на себя в зеркало, потрогал щеку и неожиданно вспомнил, что зеркало может служить прекрасным отражателем для лазерной видеосъемки. Тогда он закрыл пасть грифона с холодной водой и вышел, чтобы раздеться.

Когда Гюнтер голый, в одних шлепанцах, вернулся, то увидел, что клубы пара, поднимаясь из ванной, активно всасываются вытяжной вентиляцией.

— Черт, — снова буркнул он для «клопов», — хотел попариться…

Он взял губку, стал на край ванны и тщательно закупорил отдушник. Затем достал из сумки приемник, настроил его на первую попавшуюся станцию, передававшую жесткий ритмичный джаз, больше похожий на рок, и включил звук на всю мощность.