Тени солнечного города

Судья, поколебавшись, дала согласие. Арестов бесил ее все больше и больше, но теперь она понимала, ради чего все это было задумано. У нее и самой уже были сомнения по этому поводу: изначальные показания Анны были неубедительны и немного расплывчивы. Что-то было не так, и если сейчас адвокату удастся это выявить, можно будет считать, что Арестов выиграл полдела. Судья внимательно посмотрела на девушку. Анна во время судебного заседания сидела в зале и наблюдала за происходящим. Судебная практика допускает подобное: свидетель после дачи показаний остается в зале, так как возможность повторного допроса не исключается.

– Из ваших показаний мы поняли, что сам момент задержания подсудимого Громова вы не видели. Так ли это? – осторожно спросил Аркадий, заглядывая девушке в глаза.

– Нет, – прошептала Анна. – То есть я хотела сказать – да. Самого момента задержания я не видела, я только слышала шум борьбы.

– И вы сделали вывод, что подсудимый оказал сильное сопротивление сотрудникам милиции при задержании?

– Да, абсолютно верно, – подтвердила Анна. – Но я была в таком состоянии… Вы понимаете, мне было плохо… Очень плохо. Я ведь нашла ее, мою сестру, и она… – Анна задрожала, слезы потекли у нее из глаз, но она не старалась их смахнуть с лица, они текли по ее щекам и падали на легкий шифоновый шарфик, которым она повязала свою нежную шейку.

– Простите, Анна, что мне приходится мучить вас. Я понимаю, как вам тяжело вспоминать о той ужасной ночи. У меня к вам последний вопрос. – Он постарался вложить в свой голос как можно больше сочувствия. Аркадию не нужно было притворяться, ему было действительно жаль ее.

– Со мной все в порядке, – сказала Анна. – Спрашивайте, я готова.

– Что делал подсудимый, когда вы нашли вашу сестру? Из ваших показаний в деле следует, что Громов сидел рядом с трупом вашей сестры, когда вы незаметно выглянули из кустов. Так ли это?

– Нет! – неожиданно закричала Анна. – Он не сидел, он лежал на траве и спал! Понимаете, я была так расстроена… Я думала, что это ничего не изменит, что так ему и надо, убийце, но теперь мне стыдно… Он лежал на траве, глаза его были закрыты, и я подумала сначала, что он тоже мертв, как и моя сестра. Я вскрикнула от ужаса, но он даже не пошевелился. Потом я услышала, что он застонал, и убежала. Я подумала, что пусть так и будет, от этого же ничего не меняется. Какая разница – спал он или нет? Ведь это он убил мою сестру! Его куртка валялась на траве, она была в крови. Он или нет? Я спрашиваю вас: он или нет? Ответьте мне! – Девушка кричала на весь зал, она больше не плакала, но это было даже хуже – истерика без слез.

Судья немедленно прекратила допрос и вызвала доктора, но в любом случае продолжать было незачем. Все, что нужно, было сказано. Прояснился вопрос, почему она сказала неправду. Как просто все оказалось на самом деле: решила отомстить, чтобы наверняка покарали виновного в смерти сестры. Несчастная девочка, как она мучилась все это время, и теперь все ее чувство вины выплеснулось в бурной истерике в зале суда. Анну успокоили, но она не покинула зал, а предпочла остаться до окончания заседания. Арестов вышел на середину, приосанился и обратился к судье – решающий момент наступил:

– Ваша честь, прошу донести до суда, что в моем распоряжении находится бумага, которая в корне меняет все обстоятельства дела. Это первоначальный анализ крови моего подзащитного. Подпись на документе стоит того же самого эксперта, дата тоже, но данный анализ содержит совершенно другие показатели: содержание психотропного препарата фенектила, обнаруженного в крови подсудимого Громова, в данном документе превышает предписанную врачом дозу в несколько раз! Значит, во время задержания мой подзащитный спал и никак не мог оказать сопротивления сотрудникам патрульной службы милиции. И последнее: по словам профессора Звонарева, рецидив заболевания, а именно – немотивированное агрессивное поведение, – возможен только в случае снижения дозы препарата. Из этого следует, что никакого агрессивного всплеска в поведении моего подзащитного быть не могло! Учитывая все вышеизложенное, усматриваю в деле существенное нарушение процессуальных норм, которое помешало всесторонне, полно и объективно расследовать дело и могло повлиять на вынесение судом законного и обоснованного решения. Ходатайствую о возврате дела для проведения дополнительного расследования до полного выяснения обстоятельств и для проведения экспертизы документа, удостоверяющей его подлинность. – Закончив свой победоносный монолог, Арестов подошел к судье и положил бумагу на ее стол, но судья поубавила его радость от очевидной победы.