Тени Солнца

Колдунья понимающе кивнула, узнавая почерк друзей. Очень умно было посылать мальчишек разнюхивать секреты Святогора. Дети всегда находятся везде и нигде одновременно, вечно перебегая с места на место в поисках игр. Никто и не заподозрит их в подслушивании.

— Тише! — шикнул темноволосый мальчик и приложил ухо к холодному камню. — Ничего не слышно.

Зара поступила так же, прислонившись к небольшой выемке, откуда дул сквозняк. Она пыталась что-то разглядеть, но щель оказалась слишком мала для этого. Зато она четко могла расслышать голос Святогора. Видя жалкие попытки девушки рассмотреть происходящее, Матвей сжалился и легонько пихнул её локтем.

— Тут щель шире.

Она благодарно кивнула и прильнула к ней, прикрыв один глаз. Теперь можно было рассмотреть часть комнаты и людей в ней. Спиной к ней стоял Каз, вытянувшись по струнке. Святогор стоял на против внука в грозном молчании, расставив руки по ширине стола.

— Я знал, на что иду, — твердый голос Каза раздался в тишине. У Зары тоскливо заныло сердце. И как она только могла усомниться в нем? Сейчас бы она все отдала, лишь бы того не коснулся гнев владыки ветров.

— Ты глупец, если думал в одиночку справиться с наемниками.

— У меня было бы больше шансов, если бы ты не скрывал от меня правду, дед. Ты знаешь, кто они и что делают на нашей земле. Совет, полагаю, тоже в курсе происходящего.

Зара украдкой бросила взгляд на мальчишек, но те пожали плечами и вновь вернулись к подслушиванию ссоры Морозовых.

— Тебя это не касается! — прокричал Святогор, и Каз замер. Зара тоже почувствовала, как вздрогнули горы, окружающие их. Сила Морозовых поражала своей могущественностью и безграничной властью, которая шла в ногу с гордостью.

— Меня не касается пропажа Жрицы? Она пропала в конце лета, а нам об этом сообщили только сейчас. От Шамана нет вестей несколько недель, и ты думаешь, что это совпадение? Если назревает новая война, то Север должен быть готов.

— Я сам решу вопросы безопасности края, — отрезал мужчина и поправил меховую накидку. В блеске факелов его лицо выглядело суровым.

— В безопасности нет смысла, когда равновесие висит на волоске.

— Щенок, не тебе меня учить! Твоя халатность чуть не погубила девчонку Вельги. Думаешь, равновесие не потерпело бы крах, останься она во льдах?

Каз замер лишь на секунду, а после твердым голосом процедил:

— Я бы не оставил Зарину.

Лицо Святогора исказила недобрая усмешка.

— Разумеется, нет. Очень заботливо с твоей стороны, Каз, остаться с ней. Любопытная вышла картина.

— Тебя это не касается, — повторил он слова деда, чем вызвал злобный оскал. Вступать в споры с ним становилось тяжелее с каждым годом. Этот раз не стал исключением.

— Меня касается все, что происходит в этих землях, в моем замке. Надеюсь, ты не забыл, что род стоит превыше всего.

Каз скрестил руки за спиной, и в этот момент по стене пополз лед, пожирая все на своем пути, поглотив даже полыхающий в факелах огонь. Святогор лишь слегка отпрянул, всего на пол секунды, но этого было достаточно, чтобы понять, что тот испугался.

Удивление, граничащее с гордостью и страхом.

Каз не думал останавливаться. Его силы возрастали и обретали форму, сейчас он чувствовал каждый ветряной поток, обдувающий Черногорье. Но, усладившись удивлением деда, тот отозвал лёд.

— Я не забыл про долг семье. Но пусть род Морозовых помнит, чем придется пожертвовать мне, неся его.

— Дар — не бремя.

— Это я решу сам, — в голосе полыхал огонь, не смотря на низкую температуру. — А теперь, когда мы все обсудили, я вернусь к себе.

Мальчишки тут же прижались вплотную к стене, стараясь слиться с тенью. Зарина поспешила взять с них пример, надеясь, что никто не заметит их. Когда дверь открылась, оттуда почти выбежал Каз. Ей хотелось ринуться за ним, но её руку сжал Матвей, отрицательно качая головой.

Каз пронесся по коридору, желая что-нибудь разбить или заморозить. Как жаль, что сегодня у него не было тренировок, теперь придется думать, как высвободить злость, чтобы никто не пострадал.

«Кто? Кто? Кто?»

Хотя бы добраться до комнаты.

Он чувствовал, как магия в нем кипела, требуя выбраться на волю. Раньше бы его это испугало, но сейчас — нет. Он знал, что нужно делать и как с эти бороться. Святогор говорил, что его сила не бремя, а благословение богов, однако сам не верил в это. И Каз понимал ужас того, с чем ему придется бороться веками.

Перед глазами возник образ Чернобога и холодное ощущение смерти, что возникло с его появлением. Не хотелось признавать, что больше всего на свете Каз боялся стать похожим на него, и на то были причины. Северные земли созданы Чернобогом, как Южные его братом. И если Белобог нес солнце и жизнь, то Чернобог вечную зиму.

До знакомства с божеством Морозову не приходилось задумывать от кого идет сила его семьи, а после знакомства не мог перестать думать. До конца жизни ему придется бороться с тьмой внутри него и снаружи, взывающей к своему творцу.

Обнадеживало то, что не он один связан с жестоким Богом.