Тени сознания

Жрец медленно, через силу поднял голову, и темно-синие глаза впились точно в лицо замершего в тени колонны парня. Дернув уголком рта, Дагго покачал головой, будто запрещая подходить. На его лице Лейт различил сожаление вперемешку с усталостью и толикой презрения, и моментально вспыхнул, вспомнив о закрытой прислужником двери.

Его привели сюда, чтобы завершить эффектным аккордом спектакль, поставленный заскучавшим от положенной вечности Владыкой?

Он окинул зал собора бешеным взглядом. Рядом с балконом, вокруг поврежденной временем статуи, высились козлы ремонтников. Лейт перескочил на них, ничуть не заботясь, выдержат ли такое испытание ослабшие ноги. Неустойчивая конструкция зашаталась, и он поспешил спрыгнуть на пол, по пути зацепив ведро с остатками строительной смеси. Оно с грохотом свалилось, покатилось к подножию скульптуры.

Ян резко обернулся, услышав шум. Лицо его исказила ненависть, но граф не пошевелился.

– Не приближайся, – напряженно предупредил Дагго. – Мне тяжело.

– Тяжело? – Лейт с трудом выдохнул – ступни горели от удара о камень. – А кому-то здесь легко?

Нечеловеческим усилием жрец заставил воздух уплотниться вокруг пьедестала, стать барьером на пути парня.

– Сволочь! – Лейт бросился вперед, с отчаянным криком ударил в преграду, ударил изо всех сил, сбивая кожу на костяшках кулаков, и безнадежно пытался пробиться до тех пор, пока дымная круговерть между Яном и Аори не угасла окончательно.

Дагго обессиленно уронил руки. Невидимая стена исчезла, и жрец устало смотрел, как Лейт падает на колени возле дочери Тройна и судорожно ее обнимает.

Дубовые доски на ощупь оказались гладкими, полированными. Хорошо – иначе она занозила бы лоб. Аори уперлась им в пол, когда тело свело судорогой.

Подобно Яну, она чувствовала каждый сосуд. Их маленькие червяки прогрызли плоть насквозь и поселились в вырытых норах. Сердце прокачивало кровь, и там, где в живот впивался дым, в нее напрямую вливался жгучий яд. Он тек внутри, он отравлял каждую клетку, которой касался. Он заменил собой кислород, и Аори задыхалась, судорожно хватала воздух открытым ртом.

Губы тоже терлись об доски.

Она умирала. Не слишком больно, но невыносимо страшно. Голова стала тяжелой, будто остатки мыслей разом обрели вес, а лишенное их тело кружилось вокруг хороводом атомов. Но не могло улететь в небытие самостоятельно, да еще и собиралось заново при каждом ударе сердца. Откуда-то Аори знала, что оно бьется лишь благодаря Верховному жрецу.

Спустя маленькую вечность все закончилось. Она вновь ощутила ноги, руки, ощутила, как ее поднимают с пола и обнимают, прижимая к рубашке, от которой пахнет чем-то знакомым и до боли родным.

Аори через силу разлепила ресницы. Парень с глазами, полными боли и счастья вперемешку, сидел рядом на полу, баюкая ее на руках, словно ребенка.

– Лейт… – прошептала она.

Его губы шевельнулись, и Аори скорее увидела, чем услышала, одно короткое слово.

«Прости.»

Над ними раздалось самое настоящее рычание, и секунду спустя девушку резко вздернули на ноги. Лейт разжал руки, боясь причинить ей боль, и вскочил следом.

– Прочь от моей дочери!

– Дочери? – недоуменно переспросил парень.

Аори смотрела на него остановившимся взглядом. Сознание, будто его снова вытеснила особенность Яна, принялось отщелкивать факты.

Лейт здесь. Лейт может ходить. Лейт спорит с Яном. Лейт пришел за ней?

– Конечно, дочери, – Дагго сделал небольшой шаг в их сторону. – Младшего рода. А ты что думал?

Повисла короткая пауза. Злость на лице графа сменилась насмешкой, и он не стал отказывать себе в удовольствии еще немного понаблюдать за растерянным парнем.

– Как смешно, – пристально глядя на жреца, процедил Лейт. – Как невероятно смешно! Дагго, я достаточно вас развлек?

– О, вы переоцениваете мои скромные потребности, господин Джой, – невозмутимо отрезал жрец.

– Мы закончили на сегодня? – уточнил Ян, сдавливая плечо Аори. Наклонившись к ее уху, он зашептал так, чтобы никто больше не услышал:

– Пока ты слушаешься, он живет.

Поймав ответный взгляд, граф хмыкнул и с удовольствием ударил дочь по лицу раскрытой ладонью. Вспыхнув, Лейт бросился к нему, но его остановил резкий окрик.

– Прибью!

Парень остановился, рвано дыша.

– Смею думать, что не закончили, – ответил жрец. – Я решительно настроен провести сегодня обряд вступления в брак.

Из курительниц к потолку вновь потянулись густые струи дыма. Дагго следил за ними, не обращая внимания на выражения лиц присутствующих.

Граф справился с изумлением быстрее других.

– Дагго, жениться на дочерях уже не модно, – с опаской поглядывая на спятившего жреца, заметил он.

А вот Лейт, хоть и молчал дольше, рассудил вернее.

– Я… прошу… руки вашей дочери, – через силу выдавил он.

– Что? Ты больной?

– Больной, но не я, – кивнул Лейт, бросив косой взгляд на верховного жреца. Тот поощрительно улыбнулся. – Я что, так много в этой жизни просил?

– Да иди ты! – отмахнулся Тройн и развернулся, собираясь уходить.

– Господин граф, а что, рабовладение у нас не отменили? – насмешливо осведомился Дагго.