Тени Старого Арбата

– Твое вещественное доказательство. Заключение с химическими показателями тоже внутри.

– Разумеется, оно не официальное, – с ходу решил он.

– Разумеется – нет.

– А если коротко?

– В термосе был кофе с молоком и лошадиной дозой антигистаминного препарата первого поколения, который вызывает сонливость вплоть до отключки.

– Хозяин термоса был аллергиком, – заметил Кречетов.

– Нормальный человек столько не примет. Да и зачем добавлять препарат в кофе? Выпил таблетку – и все. Не-е-ет, Максим, – протянула Нина Ивановна. – Твоего водителя намеренно опоили, довели до бессознательного состояния и, как результат, до гибели в автокатастрофе.

– Что с отпечатками?

– Их – десятки. Принимая во внимание, в каком доме служил этот человек, к термосу наверняка приложились повара, горничные и прочая челядь. А потом еще и пара-тройка гайцов, которые осматривали автомобиль после аварии.

– Это все?

– Да.

– Спасибо, Нина Ивановна. Я ваш должник, – сказал Кречетов, и она улыбнулась:

– Запомню.

Кречетов отъехал от здания и безо всякой цели начал колесить по Москве. Думая о доме Самаровых, он представлял его обитателей зимним клубком змей, за какой хвост ни потяни, головы не найти. В этом доме убивали людей и, как сказала Леся, все были заодно.

Поддавшись мрачному настроению, Кречетов понимал, что заблуждается: среди домашних были порядочные люди, но как их разгрести на чистых и нечистых, пока не знал. К Самаровым ехать не хотелось. Будь его воля, он тотчас бы уехал домой в Вязьму. И только обещание, данное Михаилу, заставило его повернуть в арбатский особняк.

Входную дверь Кречетову открыла Василина. Определив по лицу его плохое настроение, она посторонилась и вернулась к Эмме Леонидовне перебирать содержимое комода в прихожей.

Шагнув к лестнице, Кречетов вспомнил, что не выполнил поручение Михаила. Он развернулся, направился в чулан, включил свет и, не найдя старухиных чемоданов, выглянул в прихожую.

– Куда подевались вещи Полины Аркадьевны?

– Переставили на дальний стеллаж, – ответила Эмма Леонидовна. – Чемоданы мешают, а ее сыновья не торопятся их забирать.

– Понял. – Кречетов вернулся в чулан и прошел в конец помещения. Там отыскал чемоданы и положил иконку в один из них.

Собравшись уходить, он вдруг увидел знакомую сумку. Не сразу сообразив, в конце концов вспомнил, что тысячу раз спотыкался о нее в собственной прихожей, после того, как сын возвращался с тренировки домой. Трясущимися руками он расстегнул сумку и прочитал на внутренней стороне надпись:

«Сергей Кречетов, первый отряд».

Он собственноручно начертал эти слова, когда отправлял Сергея в спортивный лагерь. Казалось, это было недавно, а на самом деле прошла целая жизнь.

Порывшись в сумке, Кречетов нашел знакомую футболку, шорты и кроссовки, которые не раз надевал сам: у них с Сергеем был один размер обуви.

Застыв, Кречетов проиграл в голове предполагаемые варианты событий. Сергей мог зайти сюда… Нет, не мог. У него не было адреса Михаила. Даже если зашел, зачем ему оставлять свою сумку? Что еще? Да, собственно, ничего.

Других вариантов нет.

И тут ему в голову пришла поистине страшная мысль: а что, если все было специально подстроено Михаилом? Самаров был опытным человеком, закаленным множеством искушений и прошедшим много дорог. Неужели, чтобы заполучить в распоряжение Кречетова, он решился на преступление? Припомнив разговор с Михаилом, предшествовавший его приезду в Москву, Кречетов содрогнулся. Казалось, что все сходится.

Схватив сумку, он выбежал из чулана и налетел на домоправительницу:

– Сергей здесь был?! Ну?! Говорите!

Она обменялась взглядами с Василиной и проронила:

– Вам лучше поговорить с Михаилом.

– Сейчас я говорю с вами! Мой сын был в вашем доме?!

– Идите к Михаилу, – с достоинством повторила Эмма Леонидовна и поспешно удалилась в столовую. Василина ни жива ни мертва осталась стоять в прихожей.

Кречетов бросился к лестнице и, перепрыгивая через три ступени, взлетел на второй этаж. Перемахнув гостиную и коридор, ворвался в кабинет к Михаилу.

Тот стоял у окна. Обернувшись, испуганно спросил:

– Что случилось?

– Ты! – Кречетов швырнул сумку на стол, тяжело ступая, прошел к Михаилу и схватил за горло. – Где мой сын?! Я знаю, он был в твоем доме!

– Отпусти… – прохрипел Самаров.

– Был или нет?!

– Был…

Лицо Михаила набрякло кровью, казалось, еще немного, и его хватит удар. Опомнившись, Кречетов отпустил приятеля.

– Бешеный… – Самаров прошел к бару, плеснул в два бокала коньяку, один протянул Кречетову: – Охолони.

– Засунь его, знаешь, куда…

– Мог бы поговорить по-человечески, а не бросаться с кулаками. Друг называется…

– Заткнись и отвечай на вопросы. Мой сын бывал в твоем доме?

– Ну, бывал, – проговорил Михаил и опрокинул коньяк в рот. – И не только. Он здесь жил. В твоей, кстати, комнате.

– Как это вышло?

– Ты сам попросил меня за ним присмотреть.

– Всего-навсего дал его номер.

– Я позвонил Сергею, узнал, что он без работы, без денег и без жилья.

– Когда это было?