Тени трона. Сага о Гленарде, том второй.

Гленард, наконец, нашел, нужную ему хибарку в рыбацкой деревне. К двери хибары было прибито днище небольшого бочонка, выкрашенное в бурый цвет. Гленард поправил меч и осторожно постучал. Три раза, два раза, три раза, четыре раза. Потом отошел чуть в сторону, готовый ко всему.

Через некоторое время дверь открылась. Оттуда выглянуло толстое веснушчатое лицо рыжей женщины.

- Чо те? – без видимого интереса поинтересовалась она.

- Я ищу Пиявку, - ответил Гленард.

- Зачо он те?

- Дело есть.

- Откуд знаш ё?

- Долговязый из «Позорной трубы» послал.

- Ааа… Ну, дык да… А чо з’дел-то?

- А вот Пиявке и скажу.

- Ну, лан, чо, жди, - подытожила рыжая привратница и исчезла за дверью.

Некоторое время было тихо. Пару раз шевельнулись грязные тряпки, занавешивающие окна соседних хибар. Пахло рыбой и гниющей морской тиной.

Наконец, дверь хибарки снова отворилась, и из нее, потягиваясь, вышел очень высокий худой, немолодой уже человек в дырявой простой серой котте поверх когда-то дорогой, а теперь просто старой, грязной и рваной рубахи. На ногах его были бесформенные старые коричневые сапоги. Лицо его, полное морщин, было гладко выбрито. Было в нем, в его движениях, в его взгляде, в быстрых движениях его глаз что-то хищническое. Гленард не знал, кто и за что дал этому человеку кличку «Пиявка», но сам Гленард назвал бы его «Хорьком».

За Пиявкой на крыльцо вышел, едва пролезая в дверь, высокий, толстый и очень широкий мужчина, заросший длинными всклокоченными черными волосами и огромной черной бородой. Одет он был в старый кожаный доспех поверх ржавой кольчуги, надетой, кажется, прямо на рубаху. За широким, простым кожаным поясом у него был заткнут большой топор с длинной ручкой. «А вот и Обух», - подумал Гленард.

- Чем могу помочь, уважаемый? – слегка растягивая слова, спросил Пиявка. – Шанти сказала, что тебя Долговязый прислал, значит у тебя дело, в котором я могу помочь. Что у тебя? Наследство? Векселя? Закладные? Дарственные? Или, раз уж ты на вояку похож, наградной приказ какой?

- У меня есть вопросы, на которые я ищу ответы. За ответы плачу золотом, - в руке Гленарда блеснула припрятанная до того за поясом золотая монета.

- Вопросы здесь не любят, служивый. Золото любят, а вопросы нет. Ну, что ж, посмотрим. Что у тебя за вопрос к старому Пиявке? Неужто ты внезапно остался без наследства и пришел искать справедливости?

- Мой вопрос связан с событиями, во время которых один герцог выпал из окна и погиб, а второй был легко ранен, но смог уйти. Не буду долго ходить вокруг. Мой главный вопрос: кто те двое, кто были с вами? Где они? Как их найти? Ответишь, и получишь шанс жить дальше спокойно. Может, и золотишка перепадет. Не ответишь, отправишься на веревку.

- Таак, поняатно, - еще больше растягивая гласные, проговорил Пиявка и обернулся, обращаясь к Обуху. – Как думаешь, стоит ему рассказаать?

Обух молча криво ухмыльнулся, продемонстрировав гнилые зубы. Пиявка кивнул и слегка отошел в сторону. Обух, не спеша, вытянул из-за пояса топор и резко взмахнул им пару раз, разрезав воздух со свистом. Пиявка наклонился и достал из-за голенища сапога кинжал.

Гленард пожал плечами и спокойно извлек из ножен меч. Обух, держа топор в правой руке, и слегка отставив левую в сторону, не спеша, пошел на Гленарда. Гленард стоял на месте, следя за движениями Обуха, и, при этом, стараясь не выпускать из поля зрения обходившего его по дуге Пиявку.

Внезапно Обух прыгнул вперед и с неожиданной для такого гиганта скоростью взмахнул топором. Гленард уклонился и отбил удар топора лезвием меча. Удар был такой силы, что всю руку Гленарда, от кисти до плеча, пронзила резкая боль. Гленард начал подозревать, что он переоценил свои силы. Даже если ему удастся парировать удары, долго он так не выдержит, рука онемеет. Надо наступать и быстро заканчивать сражение.

Гленард пригнулся под следующий горизонтальный удар топора, упал на землю, перекатился и снова вскочил на ноги, оказавшись у Обуха за спиной. Он хотел ударить гиганта по шее сзади, однако в последний момент заметил подскочившего с кинжалом Пиявку и отпрянул назад, уходя от удара. Меч Гленарда только слегка скользнул по кожаному доспеху на спине Обуха, оставив легкий след, но не нанеся никаких существенных повреждений ни Обуху, ни доспеху.

Гленард с трудом увернулся от очередного взмаха топора. Следя одновременно и за топором, и за наступающим Пиявкой, Гленард позабыл про левую руку Обуха. Внезапно Обух оказался рядом с Гленардом и, развернувшись всем телом, со всей силы ударил Гленарда в грудь кулаком левой руки. По груди Гленарда как будто ударили молотом. Он отлетел на несколько метров и тяжело упал спиной на землю. Несмотря на кольчугу, дыхание Гленарда перехватило от удара и боли, он едва мог дышать и почти не мог пошевелиться.

Обух рванулся к нему, занося топор для последнего добивающего удара сверху вниз. Гленард успел заметить на лице Пиявки мерзкую хищную усмешку. Гленард понял, что это именно то, что он последним увидит в жизни.