Тени убийства

Стэнли воспрянул духом. На ее пальце точно не было обручального кольца, когда он подходил в ресторане к столику, за которым она сидела с компаньонкой. Теперь она приняла обращение «мисс». Значит, не замужем и не вдова. Вуаль говорит о чем-то другом. Какой-нибудь старый дядюшка испустил дух или… В голову вдруг ударила мысль. Безумная, но, может быть, не совсем. Он вспомнил, как она сидела в суде в самом дальнем углу. И в ресторане тоже.

— Я не ищу сенсаций, — сказал он. — Писать об Оукли больше нечего. Если бы его признали виновным, написал бы целую передовицу. А теперь, если что-нибудь напишу, он натравит на меня своих адвокатов. Невиновен. — Стэнли помолчал. — Вы носите траур?

— Нет, — ответила она не сразу.

Наверняка подумывала, не солгать ли, но, по всему видно, эта девушка из тех, кто говорит только правду.

— Понимаю причину вашего любопытства, мистер Хакстейбл. Очень многие интересуются. Хоть не гоняются за мной по улицам. Отец считает вас назойливым. Подозреваю, что вы будете меня подкарауливать всякий раз, как я выйду из дому, пока не получите удовлетворительного ответа. Ну ладно. — Она поставила корзинку на землю, подняла к чепцу руки. — Сейчас я его дам, возможно, тогда вы оставите меня в покое! — И откинула вуаль.

Стэнли догадывался, что там можно увидеть, поэтому приготовился. Хоть фактически оказалось совсем не так страшно. В конце концов, он интервьюировал пострадавших в разнообразных несчастных случаях, промышленных и сельскохозяйственных происшествиях, так что, безусловно, видел и похуже. Только половина лица обтянута блестящей красной кожей, только один глаз без ресниц и бровей. А другая прелестна. Девушка очаровательна. Что значат морщины и шрамы, черт побери? Он хотел прямо так и сказать, но проницательно догадался, что заявление будет принято плохо.

Поэтому просто мирно кивнул:

— Я предполагал, что есть какая-то причина.

Отсутствие реакции удивило ее. Она пристально смотрела на него, потом вновь поднесла руку к вуали.

— Не надо! — отрывисто бросил Стэнли.

Она поколебалась, изумленная приказным тоном.

— Почему?..

— Зачем? — ответил он вопросом на вопрос.

— Люди смотрят! — Сердитое обвинение невольно сорвалось с губ.

— Обязательно будут смотреть на вас в таком наряде и с этой вуалью. — Он вдруг до смерти перепугался, что зашел чересчур далеко и девушка сейчас заплачет. Однако она была скроена из прочного материала.

— Едва ли вас это касается, мистер Хакстейбл. Всего хорошего. — Теперь ее голос выдал, что она по-настоящему рассердилась.

— Вот что я вам скажу, — начал Стэнли, проигнорировав ее слова и раздражение. — Провожу вас до дому, тогда не придется лицо занавешивать.

В ее глазах вспыхнула паника.

— Ох, нет, это невозможно! Я не могу идти по Бамфорду…

— Можете, — объявил Стэнли твердо, но ласково. — Со мной можете. Если кто покосится, я так на него посмотрю, что сразу передумает. Ну, пошли.

Он схватил корзинку, предложил ей другую руку, и она приняла ее через секунду. Сначала шли молча.

Девушка заговорила первой:

— Осмелюсь сказать, интересная у вас работа.

— Иногда да, иногда нет. В Бамфорде редко случается что-то особенное, — вздохнул Стэнли. — Приходится писать об украденных овцах и о бродягах, таскающих выстиранное белье с задних дворов.

— Вам ведь не хочется, чтобы в Бамфорде свили гнездо преступники, правда? Мой отец прилагает все силы, чтобы этого не случилось.

— Ох, ваш отец превосходно работает, — согласился он. — Только мне это не помогает. Разумеется, я не хочу, чтобы Бамфорд погряз во грехе. Пусть просто время от времени совершается интересное преступление, понимаете…

Она рассмеялась, и он с восхищением на нее посмотрел. Половина лица освещена улыбкой. Мышцы другой парализованы. Интересно, как это могло случиться?

— Знаете, что у вас на шляпе вмятина? — спросила она.

— Знаю. Возле суда возникла небольшая стычка, ее с меня сбили.

— Боже мой, это опасно!

— Что такое опасность для истинного журналиста? — риторически изрек Стэнли, надеясь произвести впечатление.

Не произвел.

— То же самое, что для любого другого. Лучше обойти стороной. Мой отец очень храбрый, осмелюсь заверить, но он говорит, что только дурак высовывает голову из-за бруствера, когда стреляют. Головой надо думать, говорит он, а не подставлять под удары.

Стэнли кивнул:

— Родители вечно дают такие советы. Тогда жизнь получается серой и скучной.

Дошли до Стейшн-Роуд, остановились перед скромным коттеджем, последним в ряду.

— Здесь я живу, мистер Хакстейбл. Благодарю за компанию и за то, что донесли покупки. — Она протянула руку в перчатке.

Стэнли церемонно пожал ее.

— Не хочу показаться назойливым, мисс Вуд…

— Да? — Брови вздернулись, в тоне прозвучала легкая насмешка.

— Не желаете ли пойти погулять в воскресенье?

Она покачала головой:

— Нет, спасибо. По-моему, вы человек симпатичный, но мой отец решительно не одобрит, а я… вовсе не такая храбрая, как вам кажется. Вы ведь хотите, чтобы я пошла без вуали?

— Конечно. А в другой раз наберетесь храбрости?

Она задумалась.