Тени возмездия

— Не просьбу, Зигфрид. Не просьбу, а предложение о взаимовыгодном и, что наиболее важно, равноправном сотрудничестве, — жестко перебил бывшего эсэсовца собеседник. — И это принципиально.

— Согласен. Продолжаю. Мы хотели бы, чтобы вы продемонстрировали свои возможности. Конечно, не в Берлине, это чревато непредсказуемыми последствиями, а в Лейпциге или Дрездене. Это возможно?

— Так в Лейпциге или Дрездене? — уточнил Вальтер.

— Пусть будет Лейпциг.

— Забастовка на крупном муниципальном хлебокомбинате, жизненно важном для города, с политическими требованиями вас устроит?

— Даже так? — выразил удивление немец.

— Ну, не примитивное же разбрасывание листовок и надписи на стенах. Полноценное приостановление работы важного объекта жизнедеятельности, которое невозможно будет утаить властям. Правда, только на одну смену. Красные умеют быстро пресекать и купировать такие мероприятия. У них в руках большая власть, и они умеют ею пользоваться. Там нет вашей демократии. Вас устроит такой вариант?

— Вполне.

— Что будет после этого?

— Если нас все устроит, я подчеркиваю, если мы оценим ваши возможности, то вы получите адрес и телефон для связи, тогда вы сможете обсудить с нашим руководством дальнейшие варианты сотрудничества.

— Где должна произойти встреча?

— Вы сможете добраться до Аргентины или понадобится наша помощь?

— Когда я смогу получить информацию о контактах?

— Через три дня после акции. Здесь же в это же время я передам вам запечатанный конверт.

— Хорошо. Через неделю я позвоню вам и назову точную дату и время начала акции. Место и объект мы с вами уже согласовали. Это все? — «зафиналил» встречу Вальтер.

— Давайте хотя бы выпьем, Отто.

— Спасибо, я на диете.

Так и не притронувшись ни к рюмке, ни к чашке с кофе, неразговорчивый собеседник раскланялся. Теперь ход был за советской разведкой.

— Условие, поставленное немцами, вполне предсказуемо. Вы же этого ждали? — генерал пытливо посмотрел на гостей.

После того как шеф службы безопасности филиала ОДЕССА в ФРГ Зигфрид Хаген озвучил условия руководства, необходимые для дальнейшего контакта, Москва распорядилась подключить к реализации данного условия Уполномоченного КГБ СССР в Германии генерал-майора Великанова. Такое совещание и состоялось на явочной квартире в Берлине. В руках генерала сосредоточилась не только власть над советской разведкой и контрразведкой, но и огромное влияние на активно растущую разведку ГДР. С ее руководителями он был знаком еще с довоенных времен. За круглым столом расположились и представитель центрального аппарата ПГУ майор Захаров, и сотрудник отдела нелегальной разведки старший лейтенант Саблин — непосредственные исполнители операции «Тарантул». О главной цели операции генерал не был оповещен, его подключили к решению локальной задачи — помочь товарищам в организации проверочного условия от ОДЕССА.

— Не только ждали, товарищ генерал, но и подталкивали их к этому. Выполнив их условие, мы в ответ можем ставить противоположной стороне свои условия, — согласился Вальтер.

— Теперь осталось только его выполнить, — подал голос Север.

— Вы заварили кашу, вам и предлагать варианты. Вы с ними уже неоднократно общались и, надеюсь, понимаете, какого уровня мероприятия мы должны продемонстрировать.

— Статьи в местной газете явно будет мало.

— Вот именно, — стал развивать мысль Великанов. — Вы должны будете, по моему разумению, предложить противнику несколько вариантов мероприятий, и пусть они выбирают. Так доверия у них к вам будет больше. Ну так что будем делать? Север, ты их знаешь дольше нас всех, начинай.

— Диверсии мы исключаем, товарищ генерал?

— Я тебе дам диверсии, — погрозил Великанов молодому нелегалу внушительным кулаком. Александр Михайлович с юности увлекался спортом. Особой его любовью были футбол и теннис. Он свободно по своему уровню подготовки мог играть даже на Кубок Москвы, но секретность не позволяла. Поэтому и кулак у него был весомый.

— Понял. Тогда остается забастовка или, как принято говорить у нас, на западе, локаут, — предложил Матвей.

— Деревня, — в сердцах бросил Великанов. — Чему тебя там, в МГИМО, учили. Локаут — это забастовка наоборот. Это когда хозяин завода не пускает рабочих на предприятие.

— То есть, получается, это он хочет им навязать свои условия, а не они ему, — теперь уже уточнил Захаров. — Тогда локаут — это точно не наш вариант.

— Значит, надо организовать забастовку, вернее, видимость забастовки. С народом, плакатами, можно даже потасовкой с полицией. В легкую, — тут же поправился Север, взглянув на генерала. — Без шума никак нельзя. Они же наверняка пришлют своих соглядатаев для контроля.

— Конечно, пришлют, и я бы прислал, — согласился Великанов. — Фотографировать наверняка будут. Поэтому тебе и товарищу майору надо будет попасть в кадр. Значит, так, товарищи. В Берлине мы этого делать не будем. Столица все-таки. Слишком большой резонанс.

— Согласен, — поддержал Захаров. — Не стоит провоцировать. Здесь еще бунт 1954 года не забылся.