Тени за холмами

— Рэндом? — шепотом окликнула я. — Может, я сошла с ума, но… Почерк-то похож! Что происходит? Почему ты не объяснишь нормально, если хочешь что-то мне сказать?

В ответ — лишь пыльное, зёвом песка пропитанное беззвучие.

— Вот зараза! — в сердцах бросила я.

И тотчас с потолка на меня упала еще одна карта. Шлепнула прямо по губам, мол, не ругайся, конфеточка.

На «рубашке» карты был намалёван портрет самого джокера: красавчик-блондин лет семнадцати, в широкополой шляпе и с такой лукавой улыбкой, что даже мечтательная деревенская дева поймёт — лучше бежать, да подальше!

Я перевернула карту.

На белом фоне печатными, внятными буквами значилось: «ЗАНЯТ Я. За-нят!». И поцелуйчики.

…Сначала я облегченно перевела дыхание (раз «занят», а не «всё пропало», значит — живём! Наверное. Хочется верить.), потом — профилактически — погрозила пустоте кулаком.

Когда я догнала ребят, они уже вовсю развинчивали охранное колесо на огромной бронированной двери, ведущей наружу. Полынь развязывал наших пленников.

— Ну вот. Обещали — отпустили, — сказал он вампирам. — Идите-идите. Вы свободны, — и он как-то слишком уж дружелюбно помахал им рукой.

Летуны с сомнением посмотрели на нас, потом окинули взглядом пустой коридор, редкие огни которого мерцали, всё удаляясь, слабея и бледнея, на долгие километры вдаль. Затем оба развернулись и побежали прочь, ничего не сказав.

Полынь тотчас обратился к Лиссаю:

— Ваше Высочество! Как у них теперь с чувствами?

Принц оглянулся от двери, вгляделся в силуэты пленников, нахмурился и быстро пошел за ними.

— Сиорэ! — он окликнул их на хейлонлинге и за локоть ухватил одного бывшего пленника. А потом быстро заговорил на вампирьем: увы, моих слабых знаний этого языка не хватало, чтобы понять все. («Здравствуйте», «Спасибо», «Ты не подскажешь, где я могу переподковать своего носорога?» — вот и весь странный комплект, предоставленный разговорником).

— Грэци, — кивнул Лис после того, как один из вампиров под мрачным взглядом товарища что-то ему нашептал.

Принц вернулся к нам и объяснил:

— Один из них чувствовал злорадство, а другой — жалость. Сильную жалость, причем в отношении нас, а не себя. С Дамбой Полумесяца всё не так-к просто.

— Что и требовалось доказать… — вздохнул куратор, поджимая губы.

По безжизненному коридору его голос растекся, как древнее вино.

Лиссай продолжил:

— То, что по всей дамбе нет охраны — иск-ключение сегодняшнего дня. Вампирий маг-стихийник почувствовал, что к плотине со стороны Мудры идёт свора смерчей-шувгеев. Прямо сейчас. Всех эвак-куировали. Ураганы часто прорываются сквозь щели в дверях и бойницы, а встретиться с хищным пустынным ветром здесь, — Лис обвел веснушчатой рукой коридор, — Это далеко не лучшая смерть. Наш "жалостливый" пленник считает, что, если мы выйдем в Пустыню Тысячи Бед, то избежать столкновения с одним из к-когорты ураганов будет очень сложно. Но если шувгей проникнет сюда — шансов выжить у нас нет.

— Йоу, значит, нам все-таки придется найти лестницу. Не вверх, так вниз прогуляемся, — Андрис вздохнула.

— Зашибись, блин! — Кадия раздосадовано шлепнула себя по бедру. — Зря поднимались?!

— Судя по лицу Его Высочества, вниз нам тоже не надо… — прищурился Полынь, глядя на Лиса.

Он ведь тоже эмоции читать умеет.

По-своему, по-полыньи.

— Да, — согласился рыжий. — Наши пленники успели подать сигнал тревоги — с секретом своей слюны. На нижнем и страховочном уровнях нас уже ждут дозорные. Весь гарнизон дамбы, ведь у них все равно нет других задач на сегодня. "Злорадный" вампир просветил меня, что делают в Хейлонде с похитителями и контрабандистами. Если позволите, переск-казывать не буду. Ок-казывается, в сравнении с местными правилами политика моего отца видится весьма гуманной, — принц свел светлые брови на переносице.

Мы с ребятами переглянулись.

Вдруг снаружи, за толщей пограничных врат, вернее, через щель под оными, послышался слабый, далекий свист. Если не знать, что стоит за ним — и не страшно.

Но если знать…

Я откашлялась:

— Ребят. Я бы предложила претерпеть непогоду снаружи. Все лучше чем сидеть в каменном мешке, уповая на удачу.

— Лот «самоубийца номер один!» — присоединяюсь! — воскликнула Кадия. — Я тоже тут торчать не буду. Что мы, от урагана не убежим?

— От своры ураганов, — поправила Андрис.

— Пустыня большая, всем места хватит! — подруга не собиралась сдаваться. — Если что — сольёмся в Междумирье, начнём всё заново.

— Мне к-кажется, за стеной я не смогу открыть дверь, — принц покачал головой.

— Глушилка, — односложно поддержал его Полынь.

Кадия поморщилась:

— Н-да! Ладно, Внемлющий, а что насчет твоей магии? Ты ж крутейший маг!

— М-м-м, — протянул куратор. — Здесь я колдую куда хуже, чем дома: в пустыне Тысячи Бед энергия унни крайне неподатлива — из-за беды, случившейся со срединниками.

— Пустыня скорбит, — со знанием дела подтвердил принц.

— Так что Умения всё еще со мной, но надолго их не хватит.