Тени заезжего балагана

Лицо Ёсио вытянулось от изумления.

– Откуда ты знаешь, что нас пригласили?

– Пф, да весь город только об этом празднике и говорит, – напустив на себя безразличный вид, соврала Уми. – Я бы удивилась, если бы Аосаки-кай обошли стороной и не выслали хотя бы одного завалящего приглашения.

– Демон бы тебя побрал, Уми, ты слишком умна, – хмыкнул Ёсио, а потом и вовсе пригнулся, когда Уми сделала вид, будто хочет кинуть в него опустевшую пиалу.

– Повторяешься, – фыркнула она. – Я разочарована.

– Нет, я просто стараюсь во всём подражать вам, о несравненный мастер!

Уми покачала головой.

– Такой неприкрытой лести мне нечего противопоставить, – признала она. – Ну так что, поможешь уговорить отца? Наверняка он снова подумывает о том, чтобы посадить меня под домашний арест до самого Обона, но меня, сам понимаешь, такое положение дел совершенно не устраивает.

– Насчёт отмены наказания я не уверен – оябун крепко на тебя разозлился за вчерашнее, но с балаганом, думаю, всё может получиться, – задумчиво проговорил Ёсио.

Уми тоже на это рассчитывала: вряд ли отец будет настолько суров, что захочет лишить её праздника, на котором без преувеличения должен был собраться чуть ли не весь Ганрю.

– Но только ты должна пообещать, что весь вечер не будешь отходить от меня ни на шаг и постараешься не влипать в неприятности, – добавил Ёсио куда более серьёзным тоном.

– За себя могу ручаться, но вот за неприятности – уж уволь!

– Уми, я не шучу, – Ёсио подался ей навстречу и посмотрел прямо в глаза. – Если с тобой что-нибудь случится, я себе никогда этого не прощу.

Вид у него и впрямь был серьёзнее некуда: в последний раз Уми видела у Ёсио такое лицо, когда какой-то недобиток из клана Ямамото рассёк ей руку мечом. Ей вдруг стало не по себе от его взгляда: за беспокойством и тревогой в нём проступило что-то ещё, чего Уми в глазах старого товарища прежде не доводилось видеть.

Неужели за его сватовством к ней скрывалось нечто большее, чем просто желание укрепить своё положение в клане?

Чтобы скрыть охватившее её смущение, Уми скорчила рожицу и сложила руки пистолетиком, выставив вперёд оба указательных пальца.

– Даю слово, мы с моим огнестрельным братцем не дадим себя в обиду!

Ёсио усмехнулся и покачал головой. Уми и сама знала, что безнадёжна – ему даже не пришлось озвучивать эту мысль вслух.

Но это дурачество навело Уми на одну очень важную мысль: соваться в балаган без оружия будет просто верхом глупости с её стороны. Конечно, против магии обычное оружие наверняка окажется бессильным, но всё равно следует подготовиться к любым неожиданностям.

***

Вопреки ожиданиям Уми, отец не стал злобствовать и даже угрожать домашним арестом. И про её купание в пруду он не сказал ни слова: то ли ему ещё не доложили об этом происшествии, то ли он не придал этому особого значения – что, в общем-то, в любом случае было Уми только на руку.

Их беседа была короткой, и состоялась прямо перед завтраком. Пока Томоко и ещё двое слуг накрывали на стол, Итиро Хаяси сидел на веранде и курил свои излюбленные глэндрийские сигареты. Уми сидела подле него и то и дело отмахивалась от сизого дыма, который сносило ветерком в её сторону.

– На этот раз ввиду сложившихся обстоятельств я не стану наказывать тебя: всё-таки не каждый день на кого-то в моём клане насылают проклятие, – покачал головой отец, и добавил: – Но учти: если надумаешь ещё раз так подвести моё доверие, наш разговор будет строиться по-другому.

– Я даю вам слово, что такого больше не повторится, – поклонилась Уми. Этим утром она сполна осознала, что сглупила, и слова отца только усилили колючее чувство стыда.

– Никто не тянул тебя за язык, – хитро покосился на неё отец. – Я запомню твои слова.

Какое-то время они помолчали. Отец курил и любовался карликовыми соснами, которые они с матерью посадили в день своей свадьбы. А Уми гадала, как же половчее расспросить отца о празднике в балагане. Она видела, что Ёсио уже беседовал о чём-то с отцом, и надеялась, что он не забыл о своём обещании помочь.

С другой стороны, отец был порядком на неё сердит – Уми это видела. Не стоило раздражать его ещё больше, и потому Уми решила, что стоило дождаться, пока отец сам заговорит с ней.

Наконец Итиро Хаяси нарушил молчание:

– Твой новый телохранитель хочет сегодня снова сопровождать тебя к тому каннуси… Ах ты, опять забыл его имя!

– К Дзиэну? – предположила Уми.

– Да-да, к нему самому! Ямада сказал, мол, старик догадывается, как можно тебе помочь. Так что после завтрака будь готова отправляться.

Сердце Уми затрепетало от предвкушения: наконец она сумеет получить хоть какие-то ответы! Она была уверена в том, что каннуси Дзиэн не только поможет снять проклятие, но и расскажет им всё, что знает о причинах поджога святилищ. В конце концов он обещал, что поделится с ними какой-то тайной – и Уми не терпелось узнать, что же это было.