Теннесси (СИ)

— Тёрнер, это уже даже не смешно! — прыснула Сара, но смешок вышел слегка истеричным.

— Тогда почему ты смеёшься? — улыбнулся мужчина и, притянув её к себе за талию, резко развернулся, так что у девушки перехватило дыхание.

Они влились в поток танцующих, кивая знакомым, с кем случайно сталкивались, кружась по помосту. Музыка обволакивала сознание, а сильные руки любимого позволяли наконец расслабиться и отпустить все тревоги, оставшиеся от подготовки к этому важному дню.

Вот только пристальный взгляд Майкла, похожий на тот, которым он одаривал её во время церемонии, не приносил О’Нил спокойствие. В его глазах она могла явственно прочитать вопрос, что они постоянно обсуждали последний месяц, и это настойчивое ожидание ответа уже начинало раздражать.

— Мы семья, Тёрнер, — сдалась девушка под его натиском и вздохнула. — Мы живём вместе, у нас есть общий ребёнок, и Эшли считает тебя отцом. Пара заученных фраз, что нужно сказать священнику при родных и друзьях, ничего не изменят.

— Вот именно, — кивнул мужчина, ловко уводя её от столкновения с очередной парочкой, коей определённо не хватало чувства ритма, но было достаточно алкоголя. — Мы семья, но я хочу, чтобы всё было официально.

— Да, — кивнула девушка и сделала вид, что задумалась. — Тогда почему ты ещё ни разу не сделал мне предложения? Официально.

Сара усмехнулась и бросила на Тёрнера лукавый взгляд, но тот вдруг нахмурился.

— Это и есть твой ответ? — проговорил он холодным тоном, от которого О’Нил стало не по себе.

Музыка затихла на мгновение, чтобы заиграть заново, но мужчина остановился.

— Перестань, — отмахнулась девушка, удерживая его за руки.

— Нет, я серьезно, — он отстранился, несмотря на то, что вокруг все продолжили танцевать под следующую мелодию. — Если я сделаю тебе предложение, ты согласишься?

— Майкл, — Сара не могла найти слов, его взгляд не сулил ничего хорошего, и девушка уже жалела, что не перевела этот дурацкий разговор, как обычно, в другое русло.

— Я всё понял, — Тёрнер покачал головой и, развернувшись, пошёл к выходу с помоста, делая вид, что не слышит, как она зовёт его.

О’Нил рванула за ним следом, но прорваться сквозь танцующих было непросто. Когда девушка спустилась к обеденной зоне, Майкла нигде не было видно. Музыканты снова перестали играть, ведущий что-то объявил, и гости потянулись со своих мест, а Сара всё пыталась найти Тёрнера, но тот словно исчез.

Сходя с ума от беспокойства, девушка снова и снова оглядывала празднично украшенную лужайку перед домом, размышляя о том, что её слова могли обидеть любимого.

— Вот ты где! — новоиспечённая миссис Вишня появилась прямо перед ней и схватила под локоть. — Ты что, не слышала, я сейчас буду бросать букет, а ты одна из моих незамужних подруг.

— Адель, — О’Нил постаралась вывернуть руку, но у неё ничего не вышло. Молодая жена вцепилась в неё, словно клещ, — мне сейчас немного не до этого.

— Глупости! — возмутилась рыжая. — Без тебя я вообще не буду ничего кидать, так что бери себя в руки, и идём.

Ещё раз оглядев опустевшие столики, Сара вздохнула и покорно поплелась за подругой.

На танцполе было не протолкнуться. Гости обступили помост со всех сторон, освободив лишь крошечное пространство, где ждали невесту трое девушек. О’Нил присоединилась к ним, не переставая разглядывать толпу вокруг.

Адель потрясла букетом под радостные аплодисменты и отвернулась, пока ведущий начал шутливый обратный отсчёт. Сара наконец подхватила всеобщее настроение, решив, что с Тёрнером разберётся позже. Она улыбнулась стоящей рядом брюнетке и посмотрела на подругу.

Но та не спешила выбрасывать символ замужества. Развернувшись, невеста подошла к опешившей О’Нил, протянула ей перевязанные бордовой лентой цветы и, поцеловав в щёку, шепнула:

— Кое-кто ждёт твоего ответа.

Холодок пробежал по спине, и девушка обернулась, едва сдержав рвущийся из груди всхлип. Майкл стоял на одном колене с красной бархатной коробочкой в руках и с надеждой заглядывал в любимые глаза.

— Сара Элизабет О’Нил, моя любимая женщина и мать моих детей, ты выйдешь за меня?

Шум весёлой свадьбы остался далеко за пределами маленькой вселенной, тишину которой нарушило взволнованное «Да!».