Теннисные мячики небес

Нашлись и такие, кто пожелал напомнить правлению, что именно широта взглядов Гордона Фендемана, именно присущее Гордону Фендеману чувство справедливости, именно идеализм Гордона Фендемана и его отвага, прежде всего, и позволили создать этот бизнес. Начав с нуля, он построил компанию, сделав ее сначала уважаемым поставщиком кофе, а там и одной из главных фигур, определяющих цены на рынке. Марка компании известна повсюду. Вопрос же относительно его обращения с акциями, тем более с акциями – тут есть своя ирония, не правда ли? – «Лондон ивнинг пресс», данного правления не касается. Если Гордону необходимо время, чтобы разобраться со своими хулителями, возможно, он мог бы временно уйти в отставку? Данный член правления хотел бы подчеркнуть слово «временно», потребовав занести его в протокол и, на чем он в особенности настаивает, включить в заявление для прессы. Когда Гордон очистит свое имя – а никто из присутствующих не сомневается, что так оно и будет, – он сможет, чему все лишь обрадуются, вернуться в кресло председателя. Как бы собравшиеся джентльмены отнеслись к такому плану?

Восклицания «слушайте, слушайте!» и хлопанье папками по столу последовали столь быстро, что Гордон мгновенно понял – это компромиссное решение уже принято за его спиной.

– Прежде чем мы проголосуем это… – начал Первис Аллоуэй. (Гордон проглотил слюну и набрал в грудь воздуху, чтобы приступить к произнесению своей выдающейся речи.) – Я хотел бы сообщить правлению об одном поступившем ко мне необычном запросе. Возможно, он несколько нестандартен, но, поскольку заседание у нас чрезвычайное, созванное в чрезвычайных обстоятельствах, возражений, я полагаю, не будет.

Все уставились на Первиса, и Гордон понял, что на сей раз удивление охватило не только его одного.

– Сегодня утром я получил письмо от дамы, остановившейся в отеле «Хаззлитс», – продолжал Аллоуэй. – Ее зовут принцесса М'бинда, и она утверждает, будто располагает сведениями, жизненно важными для сохранения доброго имени нашей компании. Она ждет в моем кабинете. Я думаю, нам следует ее выслушать.

Во рту у Гордона пересохло, и он, сознавая, что все лица обратились к нему, глотнул воды. Поставив стакан, Гордон поднял глаза и изобразил на лице изумление, вызванное тем, что на него направлено столько взглядов.

– Разумеется, – сказал он, – отчего же не выслушать? Пусть войдет.

Аллоуэй нажал под столом кнопку председательского звонка, и двери зала заседания отворились.

Все присутствующие неуклюже поднялись на ноги, последним и самым неловким оказался Гордон.

– С добрым утром, ваше, э-э… с добрым утром, принцесса. – Аллоуэй был не совсем уверен в тонкостях протокола, к тому же его, как и остальных, застигла врасплох необычайная красота девушки, вошедшей в зал и робко прислонившейся спиною к стене.

В ней было шесть футов роста, и все ее тело обвивала яркая зелено-красно-желтая ткань. Члены правления вдруг с неловким чувством сообразили, что фотографии, развешанные по стенам зала, изображают очень похожих на нее, во весь рот улыбающихся в объектив девушек в совершенно таких же одеждах, – девушек с полными кофейных зерен корзинами на голове.

Аллоуэй, подойдя к стене, взялся за кресло и поставил его справа от себя, хоть и чуть дальше от стола.

– Прошу вас, мадам, будьте добры, присядьте.

Но девушка осталась стоять, раскинув руки и притиснув ладони к стене; большие глаза ее не отрывались от окна. Аллоуэй все сразу понял.

– Дело в высоте, моя дорогая? Вы хотите, чтобы мы задернули шторы?

Девушка кивнула, один из членов правления занялся шторами, другой включил свет. Напряжение немедля покинуло тело принцессы, и она с большим изяществом опустилась в кресло. Глаза ее встретились с глазами сидевшего на дальнем от нее конце стола Гордона и уже их не отпускали.

С того мгновения, как было названо ее имя, дыхание Гордона становилось все более частым, во рту пересохло так, что, казалось, все там вот-вот растрескается, однако он понимал, что еще раз глотнуть воды – значит проиграть психологическую схватку.

– Итак, – Аллоуэй заглянул в лежащее перед ним письмо, – вы утверждаете, что у вас имеется информация, жизненно важная для интересов компании. Возможно, вы будете настолько добры, что представитесь нам и сообщите, что это за информация?

– Я принцесса М'бинда из народа анкоза, – начала девушка. – Мы – горный народ. Мой отец, Б'голи, был нашим царем…

Она говорила, карандаш Сюзи порхал по странице, а мысли Гордона унеслись в Восточную Африку. Ему пришлось поехать туда, поскольку груз кофе, на который он потратил последние свои – вернее, Хиллари – деньги, оказался задержанным, как полагал Гордон, в порту. На деле, зерна хранились в другом месте и уже начали гнить. Это была его вина. Какую-то бумажку забыли послать из Лондона еще восемь месяцев назад. Обычное его везение.

Когда все наконец уладилось – ценой огромных затрат, – он познакомился в баре с человеком, рассказавшим ему об анкоза.