Тентакли

Пеппер пришла с девушкой, почти полностью противоположной ей самой. У этой девушки были розовые короткие волосы и проколотая нижняя губа, прямо посередине. Ее глаза были светло-голубыми, почти светящимися, настолько светлыми. Ростом от Пеппер она почти не отличалась: они обе были среднего роста. А вот тело.. Тело девушки было самой сильной противоположностью. Оно было пухловатым, сквозь свитер виднелась окантовка кружевного бра, ее грудь была большой, можно было сказать, что идеальной. Свитер обтягивал ее груди, ее красивые и пышные груди. Бедра, не менее обворожительные, скрывались под свободными джинсами. Пеппер, довольная собой, приглашает ее сесть на диван. Я подхожу к девушкам и смотрю на них.

– Роджер, – я киваю головой девушке в свитере. Та умиляется.

– Мэрион, – она улыбается, от чего пирсинг на ее губе немного поддается вперед. Девушка подсаживается ближе ко мне и смотрит в глаза. Ее радужка была небесно-голубой, очень красивой, увидел бы любой парень эти глаза, он бы утонул в них, как в каком-то океане. Мой взгляд переносится на Пеппер, ее улыбку, которой она будто говорит, что все правильно, что стоит раздеть Мэрион. Но этого я не делаю.

Девушка сама схватывается за ворот свитера и тянет наверх. Ее груди закрыты в тонком белом полупрозрачном бра. Ореолы сосков просвечиваются и дают увидеть себя в их красоте. Я смотрю на нее и вижу кусок мясо, что видел в девушках раньше. Сквозь тонкую ткань я замечаю, что у нее проколоты соски.

Пеппер встает на кровать, проходит к спине девушки, присаживается и начинает покрывать ее шею поцелуями. Мэрион томно вздыхает и оборачивается на поцелуи к синеволосой. Та переходит с шеи на уши поцелуями и нежно, легко касается губ девушки. Их губы сливаются в страстном поцелуе, руки переплетаются между собой, пальца схватываются за волосы. Мэрион раздевает Пеппер и начинает целовать ее маленькое и идеальное тельце. Я смотрю с вожделением, как соски синеволосой встают и как она толкает девушку ближе к своей дырочке. Та послушно покрывает поцелуями все ее тело, все ее ребра, все ее выступы. Я представляю, как делал бы это сам, и начинаю злиться. Мэрион не должна это делать. Стоит это делать лишь мне.

Я смотрю на Мэрион и понимаю, что не хочу ее трахать. Ее тело кажется мне не таким уж и сексуальным, ее движения не такими и эротичными. Я смотрю на ее татуировку на бедре в виде большой розовой лилии и не могу отделаться от мысли о том, что ее ляжки в несколько раз больше, чем у Пеппер. Не могу смотреть на ее руки, они кажутся мне полными и такими некрасивыми. Лицо, с этим пирсингом и усыпанное веснушками, не кажется мне привлекательным, скорее строго наоборот: я считаю, что ее истинная сущность теряется за пигментом кожи и некрасивым железом на губах. Я смотрю на ее грудь, и она уже не привлекает меня.

Мэрион отвлекается на меня, оставляя Пеппер в томном ожидании. Девушка расстегивает мои штаны и стягивает футболку. Она, наверное, ожидала увидеть мой пульсирующий, готовый попасть к ней в ротик, член, но он не наполнился кровью. Я не был возбужден совсем, когда приходилось смотреть на Мэрион.

Она стаскивает зубами с меня трусы и обнажает висящий член. Она берет его в руку, так как он умещается в ней целиком, и начинает надрачивать. Ничего, кроме отвращения я не чувствую.

Я будто сломался.

На помощь Мэрион подходит Пеппер и начинает меня целовать. От ее поцелуев моя плоть становится больше, увеличивается в руке Мэрион. Та берет его в рот, пока Пеппер целует меня. Но это не ее маленький ротик, способный вытворять такие прекрасные вещи с моим членом. Это рот какой-то девушки, которую я не хочу трахать. И не хочу, чтобы она касалась меня.

Я закрываю глаза.

– Роджер, – шепчет мне Пеппер, – все в порядке?

– Я хочу посмотреть на то, как вы развлекаетесь, – выдавливаю из себя я, не имея возможности превозмочь свое нежелание к Мэрион. Пеппер мне кивает и оттаскивает Мэрион на кровать. Она так властно начинает ласкать ее языком и пальцами, будто она стала совсем другой. Будто в ней есть что-то мужское.

Девушки ласкали друг друга по меньшей мере больше часа. Я не считал их оргазмов, я даже не дрочил. Я просто смотрел и испытывал отвращение. В конце концов, я просто вышел из комнаты и стал ждать их на кухне.

Они вышли, чмокнулись на прощание, и Мэрион ушла.

Пеппер заходит на кухню и присаживается ко мне на колени.

– Что случилось?

– Если бы я только знал.

Я смотрел на нее. На ее тонкие руки, на ее белоснежную кожу. Я смотрел-смотрел, протирая глаза, а потом вновь поднимая взгляд на нее. Она, лишь она, ее глаза.

Она захватила меня.

Я забыл абсолютно всех, кто был до нее. Может, я и спал с другими, но она… Она. Пеппер, маленькая проказница, она так сильно, так далеко заставляет меня чувствовать.

Я будто сходил с ума день ото дня. И лишь она, будто волшебная пилюля, спасала меня от бегства в никуда.