Тентакли

Мне хватило снять эту квартиру, где я сейчас. Первые полгода я оплачивал с тех денег, потому что квартира находилась не в лучшем районе нашего города, от чего и стоила в разы дешевле, чем такие же квадратные метры в центре или пафосном районе. За эти полгода я нашел себе работу, точнее сказать, Эрика, мой работодатель, нашла меня. Я писал для студентов курсовые и дипломы, исправлял ошибки и дополнял их собственные, чтобы найти хоть какие-то деньги. Эрика написала мне в социальной сети и пригласила на собеседование. Тогда я и попал в издательство, будучи корректором и приходящим-уходящим верстальщиком. Мне было около двадцати одного года. Чтобы все стало понятно. Я работал там не первый год, и мне удалось повалить Эрику на стол только спустя пять лет. Как же долго она сопротивлялась моим ухаживаниям, потом я и вовсе забил.

Я сменил множество партнеров. От толстых шлюх, накачавшихся наркотиками и лежащими, как мешки с дерьмом, до моделей, снятых сразу после показа. Я трахал всех.

Я трахался с малолетками, которые приводили меня домой к себе на ночь, опасаясь, что родители поставили камеру где-то в их комнате, которые так сильно и старательно вылизывали мне яйца и целовали весь мой член. Их тела были совсем неокрепшими, маленькая, еще немного треугольная грудь не провисала под своей тяжестью, пухлые бедра сами раздвигались передо мной. Они так желали мой член и так желали быть взрослыми. Они никогда не хотели быть снизу. Она насаживались своими маленькими дырочками на меня, разрываясь изнутри от потери единственной своей «сокровенной» вещи. И о них, о их чувствах я никогда не заботился. Я ждал, пока они наскачутся до боли или же до оргазма, что происходило намного реже, после, соскакивая, они снимали с меня резинку и отсасывали, как в последний раз. Они даже выпивали до капли всю мою сперму, не смотря на ее вкус. Даже я знаю, что сперма обычно на вкус – то еще дерьмо.

Я трахал маленьких мальчишек, меня трахали они. Я участвовал несколько раз в оргиях, в свинге. Я пробовал многое.

Но что я не пробовал – это истинных чувств. Секс под затуманенным ореолом любви приятнее наверняка в сотни раз. Ты вбиваешь себе в голову, что ты любишь этого человека, что он лучшая твоя награда.

Сегодня я вспомнил о враче, потому что впервые за последние два года мне позвонила мама просто с просьбой сходить к врачу. И потом она призналась, что позвонила, чтобы узнать, здоров ли я вообще.

Мне казалось, что я не болен, но смертельно закован в чем-то. В голубой, да, черт возьми, в дымке волос Пеппер.

Я кладу телефон на кресло и начинаю собираться, попутно ища в интернете тот оздоровительный центр, где когда-то мне поставили диагноз.

– Малый центр помощи больным в северной части города? – Пеппер смотрит в экран ноутбука и потом сразу переводит взгляд на меня.

– Надо кое-что узнать. Я скоро буду.

Я выхожу на улицу и вызываю такси. Оно везет меня прямо к этому центру.

Я открываю дверь и иду к стойке регистрации. Там девушка миловидной внешности плавно поправляет выбившуюся прядь из хвоста и набирает имя моего доктора по листу, который я ей дал.

– Да, он сегодня принимает. Вам даже повезло, примет вас через полчаса. Ричардсон, верно?

– Да, Роджер Ричардсон.

Смотря на своего лечащего врача, я вспоминаю свой первый секс втроем. Странная ассоциация, думаете? Мне тоже так казалось, пока я не увидел женщину, сидящую за столом. Ей было сорок с небольшим, тонкие плечи были закрыты в шелковой блузке кремового цвета, глаза обрамляли очки в тонкой оправе. Она была очень похожа на женщину, с которой я встречался некоторое время назад. Она не была какой-то статной или властной, как этот врач или Эрика с работы, она была самой простой женщиной тридцати лет, у которой была небольшая изюминка: любила молодых. Таких красивых и молодых, худощавых, каким и был я. Я е спорю, что сейчас я все так же дрыщеват для нормального общества, но тогда мое тело было слишком молодым, будто незрелый мальчик умудрился соблазнить взрослую даму, хоть и разница в нашем с ней возрасте не составляла и десяти лет.

Тогда на пьяный ум она начала перечислять всех своих любовников и поняла, что у нее ни разу не было девушки. Женщина, скажем, «Д» озадачилась и несколько раз подряд перечисляла все свои сексуальные успехи, иногда записывая на оборванной салфетке, чтобы ничего не забыть. И тут ее будто заклинило. Она боялась, что без этого опыта она не видела жизни, что именно он изменит ее представление о сексе. И я предложил ей то, что предлагал Пеппер: секс втроем. В тот раз у меня стоял колом, когда меня ласкали две девушки.