Теоретик

Молчали Слава с Греком. Ну и я тоже. Но если мое молчание хоть как-то оправдывалось – мною сделано предложение, и остальные его обсуждают, – то их молчание было совсем непонятно.

– Я ведь как сюда попал, – разоткровенничался Гриша. – Депрессия у меня была, тяжелая такая. Больше чем полжизни прожил, а чего в ней добился? Глава клана «Бесславные ублюдки»?! Где я бывал? И что видел? Кроме опостылевшей работы, за которую платят копейки? И тесной квартиры в хрущевке, где одна радость и та виртуальная? Водкой себя лечил. Только когда она в таких случаях помогала? Словом, мысли о петле все чаще мою голову посещали. Навязчиво так. Слава богу, до этого не дошло. Но как результат – вот он я тут, здравствуйте!

– А меня из нее вовремя вынули, – неожиданно признался Гудрон. – Вот так.

Все ошарашенно молчали. Гудрона, всегда такого жизнелюбивого, и вдруг из петли?! Интересно, что же у него такое за душой? Но тот делиться не стал.

– Ну, у меня до нее дело не дошло, и даже мыслей не было, – начал Янис. – Только от этого нисколько не легче. Все думаю: ну крутани я руль чуть правее и не тормозни так резко, глядишь, машину бы не занесло и ничего бы не случилось. И ведь трезв был как стеклышко, и не гнал! И «скорая» буквально через несколько минут приехала. Вы даже представить себе не можете, какие у нее были глаза! Она словно спрашивала: «За что?! За что меня так?!» А потом – раз! – и как будто потухли. Суд меня полностью оправдал, мол, сама она виновата. Переходить проезжую часть необходимо в положенных местах, а не бросаться из-за автобуса. Но мне-то самому как себя оправдать?! Ведь наверняка я смог бы тогда что-нибудь сделать! А-а-а! – Он отвернулся от всех и только потом добавил: – Лишь жадр и дает успокоение. И еще вот что скажу. Знаю я, у многих припрятаны пустые жадры, и они рады бы их заполнить, но не на что. А у кого-то их полных немерено. Все как всегда.

Помолчали снова. Затем Гриша сказал:

– Наверняка ведь вся эта хрень, которая нам спокойно жить не дает, с мозгом связана. Проф, ведь точно сможешь объяснить, отчего и как?

– Конечно, смогу, – охотно кивнул Слава. – Только толку-то от всех моих знаний, если я здесь, с вами?

– Теоретик, а ты в связи с чем сюда попал? – поинтересовался Гудрон после еще одной паузы, когда каждый думал о своем.

– В маршрутке за проезд не заплатил, совесть потом замучила, – буркнул я.

«Какое вам дело?! Не хочу об этом говорить. Тут ведь еще что. Получается, я могу вам помочь, а вы мне – нет. И никто другой не сможет».

– Да ладно тебе. Не хочешь говорить – не говори.

Гудрон злиться не стал, хотя еще утром не преминул бы. С другой стороны, возможно, он посчитал, вся моя нервозность вызвана тем, что в любой момент мне в голову может прилететь пуля хотя бы из тех кустов, что растут на краю пустоши, и даже бундесверовская каска из многослойного кевлара не спасет.

– Давайте уже окончательно определимся, что и как, – предложил Гриша. – Проф, ты что молчишь?

– Думаю.

– О чем?

– О том, что, окажись я жадреистом вместо Игоря, пришла бы мне в голову такая мысль, которую он озвучил? Спрашиваю себя и не нахожу ответа. И еще вспоминаю слова одного человека, который сказал, что, угрожай нашему миру нечто ужасное, не прилетит к нам на помощь мужик в красных плавательных трусах поверх синих лосин и всех нас не спасет. В этом случае только мы сами и сможем его спасти. При условии что каждый станет чуточку добрее и терпимее к другому. И если перестанет ценить деньги превыше всего остального.

– Это значит, однажды миру точно настанет хана, – ухмыльнулся Гудрон. – Но мы как будто бы не мир спасать собрались. По существу есть что сказать?

– По существу я не против.

– В общем, все высказались. Грек, осталось только тебя выслушать.

– Так, парни, я тоже выскажусь по существу. Прежде всего, нам необходимо унести отсюда ноги, и сделать это как можно быстрее. Место там точно подходящее?

– Уверен в этом, – кивнул Гудрон.

– Так вот, для начала нужно туда добраться. Игорь, ты понимаешь, что предстоят немалые расходы и твоя благотворительность в первое время станет совершенно ни к месту? Тем, что у нас есть, твою безопасность обеспечить мы не сможем.

– Понимаю. – Даже в этом мире все стоит денег. И пусть здесь их называют крайне нелепо – пиксели, без них не обойтись.

Хочу я того или нет, но первое время мне придется наполнять жадры за пиксели. Правда, это совсем не означает задирать на них цену. Всегда можно найти компромисс. Например, если у человека пикселей много, то и цена должна быть высокой. И наоборот. Ведь мне это занятие совсем-совсем ничего не стоит. Но не станет ли это сделкой с собственной совестью? Вопрос тот еще.

– Тем проще. Ну а дальше… дальше будет видно. И что тогда время тянуть? Потопали!