Подробнее о сверхсветовой скорости мы поговорим позже. А сейчас я могу сказать только одно. Если бы некие частицы могли двигаться быстрее скорости света, то мы не смогли бы увидеть их ни в будущем, ни тем более в прошлом. Мы вообще не смогли бы их увидеть! Ни один современный прибор и ни один луч света не смогли бы угнаться за подобными частицами, чтобы зафиксировать их существование. Но даже если бы экспериментаторам удалось разогнать какую-то известную нам элементарную частицу до световой скорости или чуть больше, то на этом рубеже такая частица, наверняка, просто исчезла бы из пространства ускорителя, и мы опять-таки не смогли бы увидеть ни её самоё, ни её световое эхо, как о том думают физики.
Что же касается увеличения продолжительности жизни мюона, ускоренного до субсветовой скорости, то здесь нет ничего удивительного. Последователи Эйнштейна называют это эффектом замедления Времени, а я обычным замедлением движения каких-то структурных процессов внутри мюона в следствии возрастания его массы. Исходя из расчётов специальной теории относительности, при достижении материального объекта скорости близкой к скорости света, его масса будет возрастать до бесконечности. Если мы говорим о полураспаде ускоряемой частицы, то её непрерывно возрастающая масса, по всей видимости, каким-то образом замедляет процесс распада мюона. Следовательно, происходит обычное торможение внутренних процессов частицы, но никак не Времени.
Сделав такую словесную поправку, мы не нарушили никаких физических законов, но ситуация с мнимым замедлением Времени стала более понятной.
Эйнштейн совершил научный подвиг. Превратить абсолютное Ньютоновское Время в относительное, это уже великое достижение. Но тут же возникает вопрос, почему Эйнштейн не пошёл дальше и не назвал вещи своими именами? А может он сам заблуждался по данному поводу, или ему просто было удобнее использовать в своих теориях уже привычный термин пространство-время вместо непривычного пространство-движение. Во всяком случае, в научно-популярной литературе нет упоминаний о том, чтобы Эйнштейн ассоциировал Время с Движением. Или для него это было само собой разумеющимся фактом?..
Впрочем, я ещё вернусь к теме движущихся систем и его знаменитой теории относительности.
Рассматривая Время, как движение, можно сделать заключение, что в рамках теории Безвременья направленность «времени» теряет вообще всякий смысл, поскольку движение различных материальных объектов или разбегание галактик во Вселенной происходит сразу во всех направлениях. Но это вовсе не значит, что и «время» самих объектов может быть направлено в прошлое или в будущее. Следовательно, тут нельзя говорить ни о какой обратимости «времени». Если движение идёт в каком-либо направлении, вперёд или назад, это никоим образом не меняет последовательность хода текущих событий. Таким образом, причина и следствие ни при каких обстоятельствах не поменяются местами.
Космический корабль, превысивший скорость света, не сможет вернуться в прошлое к моменту своего старта, пятясь назад по траектории своего полёта. С помощью тахионов — гипотетических элементарных частиц, чья минимальная скорость теоретически определяется на уровне световой — не возможно будет заглянуть ни в прошлое, ни в будущее, так как эти частицы смогут двигаться вперёд и назад отнюдь не во времени, а исключительно в пространстве.
Даже, если через многие миллиарды лет наша Вселенная закончит своё расширение и начнёт сжиматься, этот глобальный процесс не будет иметь никакого отношения к направленности и обратимости Времени. Бесчисленные галактики повернут вспять к условному центру мироздания, но звёздные системы и планеты будут продолжать своё прежнее движение без каких-либо изменений в причинно-следственных отношениях. Всё будет идти своим чередом.
В 20 веке существовало много моделей цикличных вселенных, в которых теоретически выстраивалось своеобразное поведение пространства-времени.