Теория двух бутербродов, или Рейс Берлин-Коржаполь

Ничего не сказав, я забрала вещи и ушла. Всю дорогу до дома я боролась с желанием рассказать Маркусу правду о той, с кем он имел неосторожность связаться. Да что там говорить, даже я была в шоке от того, что узнала про свою подругу! Мне стало так противно, и я решила никогда больше не пересекаться с Аленой, дабы не навлечь и на себя нелестные отзывы. «А чем я лучше? Ведь она права, да. Алена не знала всей правды, но суть оставалась сутью: я шлюха. И зачем я только пошла с Маркусом в тот отель?»

Я успокаивала себя тем, что не все истории любви так чисты и наивны, как те, что показывают массам. «Возможно, у кого-то все начиналось именно так. А вдруг Маркус такой же, как и Алена? А Гирш тоже хорош! Они вместе, а он спит со мной. Может, эти самые «дружеские потрахушки» и он практикует? Нет, у него все гораздо сложнее, я ведь его подчиненная, это куда хуже и не честней. И я все это время скрывала нашу связь от подруги, от той, которую считала своей подругой до этого момента. Возможно, все мы не правы по-своему. Жизнь не всегда так легка и беспечна.»

– Так скоро вернулась? – замурлыкал Маркус. Я ему перезвонила тут же, как переступила порог квартиры.

– Да. – я изобразила невозмутимость и решила не показывать свое разочарование ему, тем более, оставить в тайне то, что видела сегодня.

– Gut. – рассмеялся он. А затем облегченно вздохнул. – Как дела? Как Питер?

– О, он очень рад меня видеть!

– Я скучаю по нему. Передашь это? И по тебе скучаю, mein Favorit¹⁰!

– Мне нужно поднатаскивать язык, чтобы хотя бы отдаленно понимать, что ты говоришь.

– Научи меня тоже!

– Ты и так превосходно им владеешь, Маркус!

– Я не знаю многих слов и их сочетаний. Например, я не могу выразить свои чувства так, чтобы ты поверила мне. Как мне сказать?

– Хм… хороший вопрос! – я молча взвизгнула от счастья, подпрыгнув так высоко, что чуть не задела люстру. – Даже не знаю, что посоветовать… Ведь я действительно не знаю, что ты ко мне чувствуешь. Ничего?

– Еще! – Маркус заставил меня продолжать угадывать.

– Страсть?

– Еще!

– Любовь? – вырвалось из моей нетерпеливой груди.

– Нет, еще.

– Похоть? – проглотив обиду, произнесла я.

– Что такое похоть?

– Ну это когда ты хочешь кого-то, и кроме желания ничего не испытываешь. Сладострастие иначе.

– Хм, мне нравится слово сладострастие. А тебе?

Уголки моих губ поникли.

– Не нахожу его привлекательным. Плохо отношусь к подобного рода чувствам. Предпочитаю более невинные ощущения.

– Какие?

– Ну, к примеру… – я поймала себя на мысли, что пытаюсь выдавить из него признание. – Мне нужно идти, в дверь звонят.

– Я не слышу звонка.

– Ну, я же на балконе, вот ты и не слышишь.

– Вообще не слышу посторонний шум. Я хорошо слышу, если ты об этом.

– Маркус, давай не будем продолжать это.

– Что это? Что не продолжать, Маргарет?

– Это неправильно. Мы не должны. Неважно. Я все сказала. – и отключила телефон.

И почему я такая идиотка? Пора бы повзрослеть, Марго! Ты не девочка, чтобы верить в розовые сказки!

Глава 6. Таинственное письмо из Берлина

Прошла неделя с тех самых пор, как Маргарита Селезнева, то есть я, окончательно решила уйти в себя и забыть о возможном, хоть и кратковременном счастье с немецким мужчиной по имени Маркус. Я с головой окунулась в работу и изучение немецкого языка, чтоб хотя бы немного ориентироваться в новых обязанностях, обрушившихся на мою голову так внезапно. Было совсем непросто, но я все-таки нашла словарь технических терминов в книжном магазине на другом конце города и за немалые деньги. Я бы ни за что не купила подобную «фигню», но должность обязывала! Да и окупится моя трата быстро, поэтому решила не экономить.

Новая работа оказалась гораздо легче, чем предыдущая. Мне не приходилось задерживаться допоздна, что неутомимо радовало меня и Питера, поскольку я возвращалась домой вовремя. Питер успевал поужинать именно тогда, когда проголодался, а не терпеть чувство голода на протяжении нескольких часов.

Каждый вечер я уходила в изучение языка. Голова шла кругом от странных иноязычных оборотов, кажущихся, порой, совсем не произносимыми. Мне приходилось пользоваться «переводчиком онлайн», чтобы прослушать, как именно звучит слово, состоящее из не меньшей меры тридцати букв, которое содержит несколько согласных подряд. Но, несмотря на невозможную, на первый взгляд, задачу, я упорно не падала духом и продолжала издеваться над своим языком, произнося вслух фразы по нескольку раз подряд и, этим самым, забавляла Питера. Ему, похоже, нравилось то, что я говорю. Вот если у меня был бы наставник, то б смогла гораздо быстрее понять, что к чему… Но с Аленой я потеряла связь, а Маркус больше не беспокоил после того, как я его вежливо «послала» куда подальше.

«Небось, опять его гордость взяла верх над, так сказать, сладострастными чувствами. – подумала я, отложив ручку со словарем в сторону и поглядев в окно. – Да и что это были за чувства? Гирш ведь ясно дал понять, что не влюблен в меня, хоть я так старалась вывести на романтичный разговор. Алене он сказал это наверняка».