Теория Фокса

— Это было бы так, если бы триллион казначейских облигаций был нашим единственным оружием. На самом деле облигации — лишь щит, который воин держит в левой руке. Самое главное — то, что в правой. А там меч. Наше главное оружие. Ты же знаешь, что в последние два десятилетия инфляция в Штатах была рекордно низкой? Знаешь почему? Из-за дешёвого китайского импорта. Наши товары были намного дешевле, и поэтому цены не росли. Низкие цены означают низкую инфляцию. И что произойдёт, когда мы перестанем продавать Америке наши дешёвые товары?

— Цены взлетят вверх. Гиперинфляция!

— Именно. Представь, завтра ты заходишь в торговый центр неподалёку и видишь, что цены практически на всё поднялись на треть. И кто тогда даст тебе в долг под нулевые процентные ставки, если цены на всё вокруг растут на тридцать процентов в год? Кто даст тебе в долг под пять процентов? Или даже под десять?

Джим сидел как оглушённый.

— Вот именно, — продолжил Ли. — Допустим, проценты возрастут до десяти в год. И сколько тебе надо будет платить по тем двадцати триллионам, которые ты должен?

— Два триллиона.

— Откуда ты их возьмёшь? — спросил Ли. — Весь твой оборонный бюджет меньше триллиона.

— Напечатать?

— Если ты напечатаешь два триллиона, ты практически удвоишь количество денег в экономике. Это означает гиперинфляцию. И что произойдёт, если у мирового банкира начинается гиперинфляция?

— Он теряет доверие, статус мирового банкира, — прошептал Джим.

— Есть ли еще какой-нибудь способ выплатить два триллиона долларов процентов?

— Занять их.

— Именно. Предположим, что ты решил занять два триллиона долларов, чтобы расплатиться с процентами по предыдущему долгу. И в тот самый момент, когда ты хочешь это сделать, кто-то выставляет на продажу целый триллион твоего долга.

— Китай?

Ли кивнул и сказал:

— Неужели ты серьёзно рассчитываешь, что найдёшь хоть одного кредитора?

— Гениально! Дефолт.

— И потеря статуса мирового банкира. Дефолт уничтожит старого Павлова, а Китай станет новым! Мир станет нашей собакой! Мы уведём её у Америки, приручим её, выработаем в ней новый условный рефлекс. Она будет работать на нас за юани так же, как она сейчас работает за доллары. И всё это будет нам стоить какой-то жалкий триллион. Собака за триллион… Выгодное дельце, Джим!

Откинувшись на стуле, Ли был похож на шахматиста, только что разнёсшего в щепки защиту противника.

— Мы не продадим наше оружие, Джим. Эти облигации нужны нам для дела. Можешь быть уверен в этом. Это и есть твой ответ. Иди и спасай дочь.

0 дней, 0 часов, 35 минут.

«Ответ. Это ответ! Спасён! Спасена!»

Силы оставили Джима, как скалолаза на отвесной стене, закрепившего карабин за мгновение до того, как сорвётся рука.

Но вдруг… что-то дёрнулось. Едва заметно, затем сильнее. И вот тревожная струна загудела.

«Нет… Нет так, не так… Что-то здесь не так… Постой, Джим, а вдруг он дал тебе неверный ответ?.. Что, если история ему не понравилась? Как он там сказал? «…получишь неверный ответ. Но узнаёшь об этом, когда будет поздно». Так вот это же он и есть! Неверный ответ! Ну, точно! Обманка! Что делать?!»

На лице Ли снова была дружелюбная, хоть и слегка обеспокоенная маска. Он внимательно наблюдал за Джимом.

«Испытай его! Испытай!.. Но как? Как?!»

— Концы у твоей истории не сходятся.

— Что? — спросил Ли.

— Дырявая она, эта твоя история, как дуршлаг… Ответная опиумная война, говоришь? Да это же титанический план! Сколько людей должно участвовать! По собственной воле, понимаешь? Насильно провернуть такую схему нельзя. Авторитарному государству такое просто не под силу. Слишком сложно. И ты утверждаешь, что Китай, чистой воды автократия, построенная на принуждении, уже двадцать лет ведёт ответную опиумную войну, самую сложную игру тысячелетия? Так не бывает!

— Джим, — сказал Ли, — Китай — это вовсе не автократия. Это заблуждение. Вы, лаоваи, ничего не понимаете. Да и тут-то мало кто понимает… Но только вот что, если я тебе скажу, что Китай — это… демократия?

— Демократия?! — взвился Джим. — Зачем ты суёшь мне это пропагандистское клише?

«Так и есть!.. Он просто хочет от меня отделаться! Дал неверный ответ и хочет избавиться от меня. Обманка!»

— Джим, послушай меня… Забудь на минуту всё, что ты знаешь о Китае. Выбрось из головы, начни с чистого листа. Готов? Так вот… Китай — это полития.

— Какого чёрта? Какая ещё полития?! — от отчаяния Джим перешёл на крик.

— Почти все на Западе думают, что авторитарные государства обречены на исчезновение. И это так — история замусорена сотнями примеров несостоявшихся автократий. Взять хотя бы Советский Союз. Но далее из этого они делают вывод, тот же самый вывод, что сейчас сделал ты, — что Китай обречён повторить эту судьбу. А вот это ошибка. Ведь Китай — это не автократия. Конечно, это не стандартная демократия, вовсе нет. Это гибрид…

«Что за ересь? Что он несёт?! Обман!»

— Синтетическая гибридная система, спроектированная, чтобы избежать дефектов и изъянов обычных демократий, но сохранить их преимущества.