Теория государства и права: Учебник для юридических вузов.

Уже в раннеклассовых письменных обществах все заслуживающее внимания записывалось, постепенно записи группировались в сборники. Делались записи о странном поведении животных, необычных небесных явлениях и т. д.

В Месопотамии в древности каждая запись в этих сборниках состояла из протасиса, где излагалось происшествие (точно так же, как в любом разделе юридического кодекса), и аподосиса, где содержалось предсказание. Иными словами, предсказания также стали строиться по логической схеме «если — то». Точно так же, как строится логически структура правовой и моральной нормы. Там ведь тоже так «если-то-иначе». «Если» — это условие действия регулятора. «То» — предписание, что надо делать, иными словами предусмотренное, установленное поведение. «Иначе» — неблагоприятные последствия, которые могут наступить при отклонении от этого поведения.

И то же самое в предсказаниях. В сборниках отражались периоды процветания, благополучия и периоды голода, бедствий; периоды семейного благополучия и успехов в делах и периоды болезней, несчастий и смертей отдельных людей.

Существовала тесная связь сборников предсказаний с собственно юридическими сборниками. В сборниках предсказаний подчеркивалось преимущество мира и процветания и содержались сложно сформулированные благословения и проклятия, похожие на те, которые встречаются в некоторых месопотамских царских надписях и правовых документах. Чем древнее тексты знамений, тем они более детальные и конкретные, тем органичнее выполняют непосредственно регулятивную роль.

То же характеризует и первые законы, например, постановление Хаммурапи (II тыс. до н. э.). Во времена Хаммурапи, если кто-нибудь взял на три года пустующее поле для обработки, но по лености не возделал поле, то на четвертый год он должен был вскопать, взрыхлить мотыгой или вспахать поле и вернуть его хозяину поля, а также отмерить ему 10 кур [23] хлеба за каждые 10 гам. Весьма конкретный стимулирующий механизм!

А вот еще один пример. В сборнике законов Хаммурапи устанавливаются четкие конкретные нормы своеобразного гарантийного ремонта: «если судостроитель построил кому-нибудь судно и сделал свою работу непрочно, так что судно стало течь и испортилось в том же году, то судостроитель сломает это судно, сделает прочное за свой счет и отдаст прочное судно судохозяину». Интересно, приходилось ли шумерскому судохозяину так же маяться с гарантийным ремонтом, как, скажем, в нашей стране покупателю иного цветного телевизора или автомобиля?

Но как бы то ни было, не только логическая структура, но и первоначальная конкретика предсказаний и права оказалась также весьма схожей. И это еще одно свидетельство их первоначального переплетения. Так и видишь, как оракула, жреца конкретно спрашивают о чем-то и он весьма конкретно отвечает, что может быть, что надо делать. И при повторяемости, типизации ситуации его ответы становятся нормой поведения, переплавляются в закон, систематизируются в кодекс.

Такая нерасчлененность первичных регулятивных систем вообще является характерной. В обществах присваивающей экономики мы сталкиваемся с нерасчлененностью мифологического и традиционно-бытового регулятора, зачаточного права и морали.

Это явление этнограф и историк первобытности А. Першиц, как уже указывалось выше, определил как мононормативное регулирование. Первоначально, отмечает он, существовали мононормы (единые нормы), которые на следующих этапах общинного развития (и обществах производящей экономики, добавил бы я) преобразуются в нормы права, морали, эстетики. И в предсказательные нормы! Разумеется, в основе этого лежат глубокие социально-экономические, духовные потребности общества, конкретных цивилизаций, культур.

Царские посвятительные надписи, сделанные несколько тысяч лет назад в связи со знамениями, видениями, гаданиями это и первые юридические правила, чаконы. В них отражались намерения, пожелания царя и даже социальная критика. С посвящений божествам начинаются отдаленные от нас 4 тысячами лет первые законы Энтанему, Ур-Намму, Хаммураии и других царей (Древняя Месопотамия). В этих первых законах в прологах указывалась связь с божествами (по указанию какого божества — покровителя конкретного царя составлены законы), обосновывались, таким образом, их высшая юридическая сила и угодность божеству.

Возникновение писаного права в Древней Месопотамии, считает крупный специалист-историк В. Якобсон, должно быть объяснено его генетической связью с более древним жанром — посвятительными царскими надписями.