Теория и практика магического права

   - Боюсь, у меня не будет возможности, - откликнулся он ровным тоном, и я усмехнулась.

   Кто бы сомневался!

   - Как хочешь, - пожала плечами я и высвободила руку. – Извини, мне нужен господин Бышков.

   - Зачем? – подозрительно осведомился Стэн.

   - Так я же хочу учиться дальше, - объяснила я с улыбкой.

   Притворяться было тяжело. А куда деваться? Теперь я намного лучше понимала госпожу Громову...

   - Понимаю, - кивнул он, но подозрительность из взгляда не исчезла.

   - Тогда я пойду. До свидания! Удачи!

   И поскорее убежала.

   Стэн смотрел мне вслед. Только мне уже было плевать.

   Друзья, так друзья.

   Переживу!

***

Господин Бышков что-то втолковывал насупленной Беате. Я тихонько подошла и навострила уши.

   - А я предупреждала! – она подняла вверх указательный палец. – Говорила, что добром это не кончится!

   Ростом едва декану до груди, она умудрялась смотреть на него свысока.

   Бышков поморщился.

   - Пока нет доказательств, что Дика пострадала из-за...

   - Глупости! – перебила Беата и дернула себя за свисающую на грудь зеленоватую косичку. – Эта твоя Мора давно с ней ругалась.

   - Из-за чего? – не выдержала я.

   Они обернулись. От взгляда Беаты захотелось поскорее вымыться. Как помоями окатила, честное слово!

   - Алевтина? – Бышков словно не сразу меня узнал. Передернул плечами и произнес устало: - Простите, сейчас мне не до оформления документов.

   Наедине он обращался ко мне на «ты», а прилюдно явно решил не дразнить гусей.

   - А что случилось? – настойчиво поинтересовалась я. Увидела, как он нахмурился, и объяснила поспешно: - Я хочу помочь!

   - Да что ты можешь сделать? – фыркнула Беата. – Недоучка!

   - Может и ничего, - согласилась я, проглотив обиду. – Но я же не зря стажировалась у госпожи Громовой. Я многому у нее научилась...

   По правде говоря, большему я научилась, встревая в очередные неприятности.

   - Боюсь, вы еще не вправе заниматься уголовными делами, - заметил Бышков, хотя соглашаться с кикиморой ему явно претило.

   - А у меня есть компаньон! – тут же нашлась я. – Уверена, Нюр заинтересуется!

   Беата снова фыркнула, а Бышков (не иначе, как в пику ей) согласился:

   - Что ж, помощь квалифицированного адвоката будет очень кстати.

   - Ты не можешь... – начала кикимора.

   Он поднял брови и перебил:

   - Правда? Почему же?

   Она запыхтела, как паровоз, потом топнула ногой.

   - Ты просто не хочешь признать, что ошибся в этой Море! Уголовница она, вот! И милиция тоже так считает! Не зря ее задержали!

   Глаза Бышкова сверкнули.

   - Решать не тебе, Беата. Этот вопрос вне компетенции коменданта женского общежития, - сдержанно заметил он и повернулся ко мне: - Алевтина, пойдемте. Поговорим в моем кабинете.

   Коротко кивнул кикиморе и быстро пошел прочь.

   «Хорошо, что я живу не в общаге! – подумала я, зябко передернув плечами от ненавидящего взгляда в спину. – Кажется, теперь у меня есть враг...»

***

- Садись, - предложил Бышков, заперев дверь кабинета, и уселся на подоконник. Вынул трубку (его привычки за два года ничуть не изменились) и поинтересовался: - Ты уверена, что твой... Нюр, так? Что он возьмется за это дело?

   - Не уверена, - честно ответила я, осторожно опускаясь в чересчур мягкое кресло. – Ну, в крайнем случае я сама... поспрашиваю. Неофициально.

   - Понимаю, - он кивнул и, улыбнувшись, сунул трубку в рот. Хорошая штука – магия! Гуляй хоть целый час, табак не прогорит. – Наслышан о твоих талантах.

   Я почувствовала, как к щекам прилила кровь.

   - Так что случилось? - спросила я, разглаживая юбку на коленях.

   На декана я старательно не смотрела.

   - Кратко? – он вздохнул. – Одна из студенток, дриада Дика, сегодня утром впала в кому. Состояние крайне тяжелое, вряд ли она выживет. Беата считает, что уборщица Мора перешла от угроз к делу.

   - А она ей угрожала? – забыв о смущении, я вскинула на него взгляд. – Они ссорились? Мора с этой дриадой... Дикой, так?

   - Так, - согласился Бышков, покачивая ногой. Он посматривал на меня с нескрываемым интересом.

   А ведь он очень красив (сколько девиц за ним бегает!), но эта красота... не трогает? Как в музее – из-за стекла полюбоваться можно, а прикасаться нельзя.

   Вот у Поля, например, черты лица не такие правильные. И нос не идеален, и губы тонкие, и шрам над бровью. А еще родинка в углу губ. Зато он – индивидуальность, а не броская картинка.

   Я спохватилась, что слишком долго молчу.

   - А из-за чего? – я сдвинула брови. – Не могла же уборщица просто так ругаться со студенткой.

   - Разумеется, - подтвердил Бышков задумчиво. – Видишь ли, Дика совсем недавно к нам перевелась из своего мира. И ей очень, скажем так, действовало на нервы, что в общежитии так мало растений.

   - Мало? – усомнилась я. – Рядом же парк.

   - Ей этого было недостаточно, - развел руками он.

   - А... Простите, вы об этом откуда знаете? – выпалила я и смутилась.

   Думать же надо, кому и что говорю! Бышков – декан, и он тут не на допросе.

   Скользнувшая по губам Бышкова улыбка показалась мне... одобрительной?

   - Ты внимательна, - похвалил он. - Она жаловалась. Поначалу Беате, а затем и мне.

   - На недостаток зелени? – не поверила я.