Теория языка: учебное пособие

Творческая деятельность человека не мыслится вне жеста. Очень тонко подметил это мастер слова А.Н. Толстой: «Я наконец понял тайну построения художественной фразы: её форма обусловлена внутренним состоянием рассказчика, повествователя, за которым следует движение, жест. И, наконец, – глагол, речь, где выбор слов и расстановка их адекватна жесту» [Толстой А. 1972: 53–54].

Из жеста, включенного в коммуникацию, из ощущения его большей, нежели в слове, выразительной силы родилось искусство. Особенно тонко это чувствовал П.А. Флоренский: «…И картина или статуя разделяют его (свойство великого слова. – А.Х.) в качестве тоже слов нашего духа, – запечатленных в твёрдом веществе слов жеста, жесты пальцев и руки, тогда как слово звуковое есть запечатление жеста голосовых органов и притом запечатление в воздухе. Картина и статуя принципиально суть слова» [Флоренский 1990: 204]. То же мнение встречается у философа Л. Витгенштейна: «Архитектура – своего рода жест» [Витгенштейн 1994: 451]. «…Хорошая архитектура создаёт впечатление воплощенной мысли. У тебя возникает желание ответить на это жестом» [Витгенштейн 1994: 432].

Параязык сопровождает не только обыденную, устную речь, но стремится войти в речь художественную, по преимуществу письменную. Большая выразительная и информативная ёмкость жеста в устной речи предопределили наличие подобных «языковых жестов» в письменной речи, когда вербально представляется несловесная реакция. В «Словаре русского языка XI–XVII вв.» (вып. 1: 335) можно обнаружить образчик такого «жеста»: Брови воздвигати (воздвигнути) на кого-л., брови возводити «выражать гнев, неудовольствие». (Иллюстрация взята из памятника XI в.)

В этом случае происходит парадоксальное: теперь уже слово материализует невербальное средство. Параязык – важная характеристика человека, а потому писатели стремятся передать не только содержание невербальных элементов общения, но и саму форму их проявления в поведении человека. «В речевом поступке человек не только выражает мысли, но и «выдает с головой самого себя», свое отношение к действительности» [Жинкин 1998: 84]. В этом смысле красноречив писательский опыт Л.Н. Толстого, трилогию которого «Детство», «Отрочество» и «Юность» можно читать и как художественное исследование природы и функциональных возможностей параязыка в художественном тексте [Хроленко 1999].

Не только содержание художественного произведения, но и его типографская форма может включать элементы своеобразного параязыка. Андрей Белый впервые ввёл «издательские жесты» в поэзию: язык пробелов, лесенки слов. Это не случайно. Жест – яркая черта речи А. Белого. Вот впечатление современника от выступающего с докладом этого замечательного русского литератора: «Движения говорят так же выразительно, как слова. Они полны ритма… Руки, мягкие, властные, жестом вздымают всё кверху. Он почти танцует, передавая движение мыслей… Он не умел видеть мир иначе, как в многогранности смыслов. Передавая это виденье не только словом: жестом, очень пластическим, взлетающим, звуком голоса, вовлечением аудитории во внутреннее движение. Рассказывал много раз – для него стих рождался всегда из движения. Не в сидении за столом, вне комнаты, а в перемещении далей закипало. Ещё неизвестно бывало, во что перельётся – в чистый звук музыки или в слово. Закипало создание в движении… Буквы, как букашки, разбегались по сторонам: слово вставало не в буквенном воплощении, а в звуке и цвете…» [Вопросы философии. 1990: № 4: 93–94]. Этот опыт далее развил В.В. Маяковский.

А. Блок не случайно настаивал, чтобы собрание его сочинений, начавшее издаваться до реформы орфографии в 1918 г., допечатали по-старому, так как стихи были рассчитаны на это. Графическая сегментация текста, расположение его на бумаге, шрифтовый и красочный набор, типографские знаки, необычное написание и нестандартная расстановка знаков пунктуации – этот арсенал паралингвистических средств помогает углубить и выразительно передать мысль и чувство автора.

Дополнительная литература

Воронин С.В. Основы фоносемантики. – Л, 1982.

Горелов И.Н Невербальные компоненты коммуникации. – М., 1980.

Горелов И.Н., Енгалычев В.Ф. Безмолвный мысли знак: Рассказы о невербальной коммуникации. – М., 1991.

Журавлёв А.П. Звук и смысл. – М., 1981.

Крейдлин Г.Е., Чувилина Е.А. Улыбка как жест и как слово (к проблеме внутриязыковой типологии невербальных жестов) // Вопросы языкознания. 2001. № 4. С. 66–93.

Потапова Р.К. Коннотативная паралингвистика. – 2-е изд. – М., 1998.

Пронников В.А., Ладанов И.Д. Язык мимики и жестов. – М., 2001.

Читать человека – как книгу. – Минск, 1995.

3. Знаковость как основа коммуникации

3.1. Отличие языка человека от «языков» животных